Из-за войны в Украине Латвия значительно сократила возможности иммиграции граждан России и Беларуси. По мнению политолога Андиса Кудорса, такие меры оправданы: у Латвии нет ресурса принимать и обустраивать людей, а пускать их как рабочую силу не позволяет политический аспект из-за трепетного отношения к национальной идентичности. Еще один важный момент — это культурная травма Латвии из-за советской оккупации. «Сейчас я не вижу, что миграционные потоки из Беларуси и России увеличатся», — говорит Кудорс.
После начала войны возможности иммиграции в Латвию для граждан России и Беларуси значительно сократились. Выдача видов на жительство гражданам России и Беларуси приостановлена за некоторыми исключениями: документы все еще могут получить супруги и близких родственников граждан Латвии, студенты и выпускники вузов, бывшие граждане и неграждане, которые обзавелись российским паспортом, а также беженцы и все, кто находится в стране по соображениям гуманности.
По данным Управления миграции, с начала войны до августа в Латвии аннулированы 761 вид на жительство граждан России.
Гражданам России с 19 сентября нельзя въезжать в Латвию за некоторыми исключениями. Латвийская пограничная служба заявляла о более 400 случаях отказа во въезде гражданам России начиная с сентября.
Как в Латвии воспринималась первая волна миграции в 2015 году, после оккупации Крыма? Как она повлияла на экономику и социальное положение?
У нас достаточно мало данных, как мигранты влияют на экономику. До 24 февраля 2022 года приезд россиян и белорусов в Латвию воспринимался спокойно. Сейчас ситуация поменялась, когда Россия начала полномасштабную войну. Те мигранты из России, которые бежали от мобилизации, воспринимались критично со стороны латвийской общественности. Конечно, в Латвии есть большое разнообразие этнических групп и все они по-разному реагируют. Я думаю, что дискурс в медиа и соцсетях идет по поводу волнений большей части латышей из-за возможности сохранить национальную идентичность в ситуации, если границы открыты.
Надо понимать контекст того, как латыши в принципе воспринимают миграцию в Латвию. Его нужно рассматривать в русле культурной травмы латышей из-за советской власти, которая организовала миграционные потоки в Латвию в 50-70х годах.
Тогда латышей никто не спрашивал, хотят ли они мигрантов из других советских республик. Были национал-коммунисты, как Эдуард Берклавс, который находился на высоком посту в коммунистической партии Латвии. Идея простая — они были за Латвию в составе СССР, но при этом они были против миграционных потоков. Многие коммунисты-латыши поддержали.
Надо понимать, что в периоде с 1939 по 1949 год Латвия потеряла около 500 тысяч жителей — часть убиты немцами и красной армией, часть депортировали, часть убежали во время Второй мировой войны на Запад. Москва решила заполнить это место мигрантами из советской России, Беларуси и Украины. Те люди, которые приехали, использовали свой шанс учиться в русских школах, а не в латышских.
Так мы получили то, что в Латвии называют «русскоязычными». Это не русские по этническому принципу, а большая группа народов, которая в советский период перешла на русский язык.
Исходя из этого большинство латышей воспринимают такие миграционные процессы достаточно болезненно. К тому же, латышей вообще меньше 2 миллионов, и если мы смотрим на экономическое измерение языков, то латышский язык проиграл бы английскому и русскому. Из-за этого латвийские власти занимаются специальными шагами, чтобы латышский язык и культура остались в будущем. Без этого контекста нельзя воспринимать то, что сейчас происходит.
Та волна, которая пошла после 2014 года, тоже вызвала ряд дискуссий по поводу вида на жительство гражданам РФ и РБ — особого типа вида на жительство, который получали граждане других стран после инвестиций в недвижимость и латвийские частные компании. Конечно, это была инвестиция, но от самой Латвии оставалось мало.
Есть еще и психологический аспект. Допустим, когда была последняя волна миграции российских журналистов.
Латвийцы не всегда положительно воспринимают то, что Артемий Троицкий назвал «понтами москвичей».
Если мигранты приезжают и не понимают, что приехали в другую страну, то в итоге начинается конфликт. Они не думают о том, как чувствуют себя коренные жители Латвии.
А что насчет белорусов? Есть ли понимание того, что белорусы — это не россияне?
После белорусских протестов 2020 года Латвия с радостью приняла белорусов, которым было предложено перевести свои компании (особенно те, которые работают в сфере IT) в Латвию. Многие латыши сочувствовали белорусским протестующим, которые мужественно выступали за демократию.
Белорусы больше похожи на балтийцев по идентичности, чем на русских. Латвия уже много лет надеется, что Беларусь освободится от российского контроля и станет демократическим соседом.
Зная амбиции Кремля по региональному господству, скорее всего, это произойдет только тогда, когда в самой России произойдут значительные политические изменения.
Ограничения, которые Латвия ввела на выдачу виз и ВНЖ, более мягкие для граждан Беларуси. В отличие от граждан России, белорусы все еще могут получать долгосрочные рабочие визы и визы для удаленной работы в компаниях стран-участниц ОЭСР, ВНЖ для самозанятых лиц и документы на основании ведения коммерческой деятельности.
Понятно, что сейчас возможность уехать у граждан Беларуси и России снижается. Насколько вероятны какие-либо послабления со стороны правительство Латвии и как приостановка миграции повлияет на Латвии в долгосрочной перспективе?
Конечно, никто не закрывает глаза на демографическую проблему в Латвии. Многие уехали после 2004 года, когда открылись границы. Прирост населения отрицательный, как и в Западной Европе, которая как раз решает проблемы с помощью потоков мигрантов. Латвия так делать не хочет. Существует давление со стороны латвийских частных компаний на политику миграции. Была партия Айнарса Шлесерса, которая продвигала идею о том, что Латвии нужно зарабатывать с помощью продажи ВНЖ. Национал-консервативные политики говорят, что у нас уже достаточно русских и свои миграционные квоты мы заполнили во время советской миграции.
Война изменила все, сейчас я не вижу, что миграционные потоки из Беларуси и России увеличатся. Наоборот, отношение становится критичным.
Есть общественное давление на политиков и дипломатов Латвии, чтобы они следили, кто въезжает в страну. Латвийские власти позволяют приезжать только близким родственникам тех, кто уже здесь.
Это не относится к украинцам. У нас очень много беженцев, около 35 000 человек. Отношение к украинцам другое — они действительно бегут от войны. Страна агрессор — Россия, а Украина защищается. При этом есть часть русскоязычных в Латвии, которые агрессивно выступают против украинцев. Этот контекст тоже важен. Сейчас общество склоняется к тому, что россияне не должны бежать от войны, а заниматься своей страной. У Латвии, как не у самой богатой страны в Европе, нет ресурса принимать еще людей и обустраивать их социально, а принимать, как рабочую силу не позволяют политический аспект из-за трепетного отношения к национальной идентичности. Для народов, которые в количественном смысле сильно проигрывают соседям в населении, носителях государственного языка и размерах, всегда будет боязнь проиграть конкуренцию национальной идентичности. Я предвижу, что латвийские политики будут искать рычаги, как повлиять на рождаемость в Латвии.
Конечно, некоторые русскоязычные в Латвии позволяют себе непростительные действия и высказывания, но, как вы сказали — это меньшинство. Стоит ли маргинализировать всю группу россиян и белорусов из-за выходок таких людей? Оправдано ли это?
Это оправдано. У нас уже есть большая пятая колонна. Много советских граждан, которые приняли российское гражданство. Это меньшинство, но в абсолютных числах — это достаточно большой процент граждан, которые поддерживают российскую агрессию. Общественные опросы сходятся на 20% поддерживающих — это уже много. В этом смысле, латвийские специальные службы уже заняты работы. На миграционные процессы не остается ресурсов.
Латвийские власти понимают, что часть русских, которые бегут из не России — не пропутинские. Тут уже вопрос с латвийской стороны. Как сейчас можно узнать, кто реально борется за свободу, если это не какой-то общественный деятель, а кто агент ГРУ, который приехал посмотреть на шпили в Старой Риге? Есть страны больше и богаче. Латвия не будет брать на себя такую большую ответственность. Также важен и культурный контекст, о котором я говорил. Вот эта сумма факторов приводит к тому, что латвийские политики чувствуют запрос большей части общественности.
Проект создан при поддержке «Медиасети»
