«Я всегда буду в каком-то смысле чужим, но не боюсь этого». Актер Мариупольского драмтеатра Влад Осипов — о жизни в Эстонии

Как вы пришли в актерскую профессию? Был ли это какой-то зов сердца, или, скорее, просчитанное решение?

Мне всегда нравилось выступать и быть на публике, но был и страх какой-то. По крайней мере, о сцене я никогда не задумывался.

Когда мне было 16, на экраны вышел фильм «Голодные игры». Помню, что посмотрев его, мы с моей одноклассницей, смеясь, обсуждали, как и какие роли мы могли бы сыграть этом фильме, и как не справились бы с выполнением такого количества профессиональных трюков. Мы тогда так увлеклись, что нас чуть не выгнали из класса.

На следующий день в школу пришла женщина, преподаватель актерского мастерства, и пригласила нас на бесплатные занятия в только что открывшуюся по соседству со школой студию. Мы с одноклассницей решили, что это знак и решили пойти. Так начался мой путь в профессию.

Женщину звали Алла Александровна, она стала моим первым проводником на этом пути. Она же посоветовала мне поступить на актерский факультет в Мариупольский колледж искусств. По окончании колледжа, я поступил на службу в Донецкий Академический театр в городе Мариуполе. Позже получил степень бакалавра в Киевской академии искусств.

Хотя я планировал поступать после школы на журфак. Позже много раз задумывался, почему так сложилось, почему изменил план. Наверное, мне просто очень понравилась репетиционная атмосфера. Там всегда весело, иногда смешно, но всегда с огнем внутри. И, скорее всего, я просто понял, что этого огня в другой профессии не будет.

Правильно ли я понимаю, что вы работали в том самом театре, который был разбомблен 16 марта 2022 года?

Да. Я был в театре незадолго до того, как случилась эта трагедия. Тогда я жил на съемной квартире, и была у меня кошка. Несколько дней подряд в квартиру не получалось прорваться — обстрелы были жуткие. Ночевал недалеко от театра, у своего крестного.

Сижу в театре, а сердце ноет — кошка который день голодная. Собрался с силами, подумал: будь что будет, а животному моему только я могу помочь — и пошел. Добрался окольными путями, покормил кошку, собрался возвращаться обратно в театр.

Выхожу на улицу, мне мужик какой-то навстречу: «Нет ли сигареты?». «Нет», — говорю. А он: «Знаешь, театр взорвали.» Я оцепенел, говорю: «Вранье! Я там был не больше часа назад, там все в порядке». Он сказал, что видел это собственными глазами.

Я рванул к театру. Прибегаю — здание в огне. Я внутрь — никого, только стена наша, на которой портреты висели, в пепле вся. Я в подвал — тоже никого. Кричу — никакого отклика. На второй этаж не попасть — огонь стеной. Еще несколько человек подоспели. Мы с ними побродили там, поискали, но все напрасно.

Помню только, бабушка там сидела, у стены с портретами. Я ее пытался убедить, что уходить нужно. Спросил, как зовут. Она не помнила. Только про таблетки от сердца все время говорила: «Не пойду никуда без таблеток. Если не найду, все равно без них умру. Так лучше уж здесь и останусь.» Я к ней чуть позже вернулся с ребятами, они ее кое-как вывели. Сказали, что в госпиталь ее отправят.

Ужасно все это было. Сколько душ погребены под руинами — одному Богу известно. Нам известно лишь одно — это непростительно!

После всего увиденного там я стараюсь радоваться жизни и относиться к ней с благодарностью. Мои друзья и знакомые часто присылают мне что-то: «Вот, статья вышла, почитай», «Вот, фильм, вышел, посмотри. Что ты об этом думаешь?».

Я не хочу об этом думать. Я насмотрелся. Не хочу читать, смотреть, обсуждать! Не хочу. Думаю, после увиденного ничто другое меня уже не удивит, никакие новые подробности. Я это и так все помню. Оно в моей голове.

Уже в Эстонии у меня брала интервью какая-то украинская медиа-компания. В конце разговора был какой-то вопрос о том, как мне удалось все это пережить. Я ответил, что сейчас моя основная мысль — осознание того, что я выжил. Что мне подарили жизнь. А кому-то не подарили.

Я прошел этот путь. Я жив. У меня есть ноги, руки. Я вижу, я слышу, со мной все в порядке. У меня, слава Богу, никто в семье не умер. Все, живи и радуйся! Это не значит — забудь или отбрось. И это не значит, что мне на все наплевать. Нет, не наплевать. Просто, блин, я жив!

Как вы выбирались оттуда? Как оказались в Эстонии?

Я выехал уже после захвата города. Стали приезжать автобусы. Увозили людей в места, где сохранились признаки цивилизации: вода, отопление, еда.

Мы с крестным и его маленьким сыном хотели ехать дальше в Запорожскую область, но представители «ДНР» сказали, что это невозможно. Что у нас лишь один путь — Россия. Пришлось ехать. Там прожили три недели. Искали деньги по друзьям и знакомым, чтобы было на что ехать дальше.

Потом администрация лагеря, в котором мы жили, оплатила нам билеты до Петербурга. Там на собранные деньги мы купили билеты в Эстонию. Я тогда не думал, что буду здесь жить, считал Эстонию перевалочным пунктом. Но так как я нашел возможность продолжить здесь карьеру, остался. И не пожалел.

Вы служите здесь в театре?

К сожалению, уже нет. Мне пришлось покинуть театр по семейным обстоятельствам. Но в Эстонии меня радушно приняли в Русский драматический театр, где я с удовольствием провел год и несколько месяцев.

Есть ли отличия между театрами в Украине и Эстонии?

Да, конечно. Во-первых — репертуарная политика. С моей точки зрения, здесь шире жанровое разнообразие. Есть какие-то современные вещи, есть и классика. Есть представленность разных жанров: драмы, комедии и так далее.

В Мариуполе в последнее время чувствовался акцент на патриотических вещах и на комедиях. Не хватало других впечатлений, другой эмоции. Это не очень хорошо для развития. Труппа должна постоянно развиваться, и артисты должны развиваться вместе с ней. Мне казалось, что в какой-то момент мы все там как-то застопорились.

Здесь я был приятно удивлен силой труппы. Сразу чувствовалось наличие больших профессионалов, что для молодого артиста очень важно. Когда ты работаешь с такими партнерами, развиваешься.

И еще. Меня поразило, что в этом театре… Как бы правильнее выразиться… Более теплые люди. Честно говоря, я очень боялся быть не принятым в новом коллективе. Боялся, что не сложится с людьми столь нам необходимой творческой связи. Ведь мы из разных стран, у нас разные школы. Боялся, что мы так и останемся на своих разных полюсах.

Но все случилось совсем не так. И для меня это было как очень неожиданно, так и очень приятно. Я всегда буду отзываться об этом театре с самой большой теплотой. И очень надеюсь, что наша связь не разорвана. Что, возможно, я снова вернусь на эту сцену.

Чем занимаетесь сейчас?

Судьба мне снова улыбнулась. Я — управляющий киностудии Art-Laboratory. Мы ищем творческих людей со своими идеями и проектами, которые могли бы их реализовать на нашей студии, используя наше оборудование. Сейчас активно переписываюсь с кинопродюсерами, кино-командами. Мы ищем тех, у кого есть классная творческая идея, кто уверен, что она может сработать, но у кого нет средств и оборудования для ее реализации. У нас есть помещение и мы открыты к сотрудничеству.

Скучаете ли по сцене и оставили ли себе что-то, чтобы не выходить из профессии полностью?

Конечно! По ней невозможно не скучать. Если хоть раз удалось подпитаться энергетической отдачей зала, точно будешь по этому скучать. Это как допинг. А чтобы не выходить из профессии, преподаю актерское мастерство детям.

Вы сказали, что не пожалели, что остались в Эстонии. Что вам здесь нравится?

Эстония нравится мне как государство. Здесь всем правит закон. По крайней мере, у меня складывается такое впечатление. Здесь государство заботится о своих гражданах. Я это вижу. И мне это очень нравится.

Или, например, спорт. Он здесь повсюду. Посмотрите, как государство обустраивает многочисленные площадки для отдыха и занятий спортом. Спорт равно здоровье. Когда он доступен, волей-неволей начинаешь заниматься.

Природа потрясающая. Особенно летом, когда все зеленеет. Ко мне приезжали друзья, они сейчас в Грузии живут. Мы вместе поездили по Эстонии. Они были в восторге. Говорят: Какая красота!

Мне кажется, что Эстония — очень умная страна. По моим наблюдениям, среди эстонской молодежи очень много умных людей. Под понятием «умные люди» я подразумеваю людей интеллектуально подкованных, способных рассуждать и видеть причинно-следственные связи, понимающих, как живет страна, что происходит в мире. Возможно, я просто сам раньше по-другому относился к серьезным вещам и они меня меньше интересовали. Тем не менее, местная молодежь меня очень приятно удивляет. С ними всегда интересно.

Еще одно наблюдение про людей.

Если ты попадаешь в эстонскую компанию, демонстрируешь свое желание погружаться в культуру, познавать народ, учить язык, если ты говоришь на эстонском хотя бы несколько фраз, люди меняются на глазах. Весь этот холодный облик с них сходит, и ты видишь, что в душе они дружелюбные и приветливые.

А еще они очень любят свою страну. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, нет нации, которая любит свою страну сильнее, чем эстонцы. И делают они это очень красиво.

Поэтому, когда передо мной встал вопрос, оставаться здесь или ехать искать что-то другое, я решил, что не хочу отсюда уезжать.

Тем не менее, наверное, Эстония сильно отличается от Украины, а Таллинн — от Мариуполя. Легко ли обживаться в незнакомой среде?

Разного, конечно, много. Но есть и общее. Там я жил в городе у моря, здесь я продолжаю жить в городе у моря. В Таллине есть много мест, которые, напоминают мне Мариуполь. Например, в парке Кадриорг возле музея Куму есть спуск, мощенный булыжником. В Мариуполе есть подобный. Он называется Гамперский. Когда я впервые оказался в Кадриорге, погрузился в ностальгические воспоминания. Подумал: Господи, дом!

Погода, конечно, сильно отличается.

Наступает мой первый вечер, в Пярну. Думаю: Класс! Весна в приморском городе. Пойду пройдусь. Выхожу, и довольно быстро начинаю дрожать от холода. Позже, конечно, уже понял, в какую климатическую зону я попал.

Для меня местная погода — один из немногих факторов, которые я не могу назвать приятными. Я все-таки человек южный, заряжаюсь от солнца. Здесь бывают слишком долгие периоды серости: мрачное небо, дождь, слякоть, морозы. Мои эстонские друзья надо мной смеются. Они зовут меня итальянцем, потому что Мариуполь расположен приблизительно на одной широте с Италией.

Хотя летом, когда жарко, здесь вообще здорово. Только лето, к сожалению, очень короткое. Не успеешь футболку надеть, как опять пора в зимнюю куртку перепрыгивать. Тем не менее, даже несмотря на эту погоду, я люблю путешествовать. Даже зимой. От созерцания этой красоты невозможно отказаться.

Летом белые ночи не мешают?

Первое время было непривычно. Но я их почти не замечал. После того, как я перебрался в Таллинн, я жил на корабле для беженцев, который стоял в порту. Моя каюта располагалась ниже ватерлинии, иллюминатора там, само-собой, не было. Пришел, выключил свет — полная темнота. Я прожил там практически все лето.

А сейчас отношусь к белым ночам как к большой удаче, так как после столь длинной темной зимы очень приятно видеть свет. Приятно светлым вечером выйти пройтись. Для меня это скорее радость.

Есть ли еще что-то, кроме погоды, что не нравятся?

Очень не хочется обижать Эстонию и ее жителей. Я надеюсь, они меня простят, ведь, как говорится, о вкусах не спорят. Мне не нравится эстонская кухня. Я ее не понимаю.

Я сам очень люблю готовить, и мама всегда готовила потрясающе вкусно. Мне непонятны используемые здесь вкусовые сочетания. Например, картофельный салат. Не понимаю, как он может казаться вкусным. А цезарь с макаронами — вообще что-то невообразимое.

Есть ли в Эстонии какие-то уже любимые места?

Очень нравится Пярну. Он был моим первым городом проживания в Эстонии. Я обожаю там бывать! Там такая атмосфера… Какое-то блаженство. Мне кажется, там даже люди улыбчивее. Идеальное место для отдыха или творческих командировок. Место, где можно создавать романы и великие симфонии.

Недавно я ездил туда к своим друзьям. Было очень много снега, и я в очередной раз убедился, какой это невероятный город. Заснеженный, весь в белом пуху, как будто в сказке. Как будто мне снова шесть лет, и магия какая-то в воздухе. Знаете, мы живем в вечной спешке. А там есть время подумать над вечным.

Еще люблю место в Старом городе, где стоит скульптура оленя. Это было первое место в Таллинне, где я оказался, выйдя с вокзала.

Возможно ли, что вы останетесь здесь навсегда?

Да, вполне возможно. Конечно, я никогда не стану эстонцем. Я прекрасно понимаю, что всегда буду украинцем, который живет в Эстонии. Всегда буду в каком-то смысле чужим. Я этого не стесняюсь и не боюсь. Это правда жизни. Тем не менее, мне хочется быть ближе к этому народу. Хочется понимать эстонскую культуру, разговаривать на эстонском языке.

Легко ли вам дается изучения языка?

Не могу сказать, что легко. Весь этот свод правил и исключений… если ты его не знаешь — все! Вся твоя учеба сыпется, как карточный домик.

Я даже с мамой не так давно делился, что язык тяжело дается. Она росла недалеко отсюда, и в Украину из России приехала. Она мне в ответ слова эстонские начинает перечислять. Говорит: «Что, тебе тяжело их выучить? Я их до сих пор помню». Вообще, она очень радовалась, когда узнала что я в Эстонии остался. Говорила: «Я знаю, что тебе там понравится.»

Но, конечно, учу. Сейчас занимаюсь в группе от Töötukassa. Мне очень сильно повезло с преподавателем. Хотя первое время казалось, что не могу так много времени уделять языку. Сейчас понимаю, что его метод и та нагрузка, которую он нам дает, действительно работают. Он с первого занятия нам сказал: «Язык живой. Хочешь научиться говорить — говори. Правильно — неправильно, на сегодняшнем этапе неважно. Давай, вперед».

Что бы вы посоветовали новым переселенцам?

Первое. Обязательно заставьте себя прочесть свои права. В первую очередь, это совет всем беженцам. Все есть, все доступно. Просто сядьте и почитайте. Важно понимать, на что ты имеешь право, а на что нет, где можно получить помощь, а где нет.

Второе. Не оставайся один. Я хорошо помню первое время в Эстонии. Мне совсем не с кем было поговорить. Было очень тоскливо и очень плохо.

В современном мире это не так сложно. Есть сети, есть группы. В конце концов, есть такие же, как ты: есть приезжие, есть беженцы. Будешь общаться, будешь получать больше информации, быстрее придешь в себя, быстрее интегрируешься.

При этом, если я правильно понимаю, вы не замкнулись на общении только с приезжими. Есть ли у вас сегодня эстонские друзья?

Да, конечно. Начнем с того, что я живу в эстонской семье. Они хотели помочь украинцам. Так получилось, что я попал в эстонскую компанию. Там был парень, который сказал: «Если тебя не стеснит просто комната — давай к нам». Конечно, не стеснит, о чем разговор?

Я им очень благодарен! Они еще и английский мне помогли подтянуть. Он у меня, если честно, был никакой. Но они разговаривают либо на эстонском, либо на английском. Соответственно, у меня просто не было выбора. Теперь я начал учить эстонский, и они мне помогают в этом процессе.

Какие у вас планы на профессиональное развитие?

Сегодня все мои стремления связаны с киностудией. В моей голове есть проект, который может очень понравиться эстонской публике. Но для его осуществления нужно много ресурсов. Моя звездная мечта, моя цель — сделать так, чтобы этот проект ожил. Но о нем слишком рано говорить.

Мне очень нравится доставлять людям радость. Например, когда ты на сцене, тебе приятно видеть, как люди смеются над тем, что ты произносишь. Космическое удовольствие.

Или совсем недавний пример. Ко мне на студию приехали операторы. Посмотрели студию, что-то придумали. И я вижу, у них какой-то запал сразу появился. Улыбки, энтузиазм, глаза светятся. Думаю: Блин, как это классно! Когда ты просто вот так можешь поднять человеку настроение. Особенно сейчас, в эти мрачные времена, когда в мире так много всего дурного. Мне кажется, это очень важно.