Литва гостеприимно открыла свои двери для украинских беженцев с самого начала полномасштабного вторжения России в Украину. Гражданам этой страны, вынужденным покинуть свои родные дома, пришлось столкнуться с массой сложностей, одной из которых стала адаптация к непривычной для себя языковой среде. Правительство Литвы постаралось помочь украинцам лучше адаптироваться и организовало бесплатные курсы изучения языка.
Никто не рассчитывает за месячный интенсив научить беженцев языку, говорит преподавательница курсов в Каунасе Ирена Алексеенкене. Но такой формат должен помочь украинцам заговорить по-литовски на элементарном базовом уровне, который позволит совершать покупки, задавать вопросы и понимать надписи и обозначения.
«Нужно научить их самым основам, — говорит Ирена. Чтобы люди смогли общаться на улице, в кафе. Чтобы они могли понять, что их спрашивают, спросить что-то сами и уметь отвечать».
До конца курсов доходят около 80% украинцев
Курсы длительностью немногим более месяца предполагают полуторачасовые занятия по 3-4 раза в неделю. Записаться на них можно в центрах Красного Креста и с помощью социальных сетей. К сожалению, не все начавшие обучение его заканчивают, но преподаватели говорят, что до окончания курса доходит 75-80% учеников. Одной из самых больших сложностей для новоявленных студентов стала возможность регулярного посещения занятий. Многие устроились на работу и вписать в свой график такое плотное и интенсивное обучение нелегко.
Организатором курсов стал Центр Литовского образования. За все время обучения выпустили уже 21 группу. Ирена Алексеенкене говорит, что большинство украинцев очень целеустремлённые.
«Не так легко после тяжелого рабочего дня еще приходить на учебу и изучать чужой язык. Но мои впечатления самые положительные. Видно, что люди очень стараются, выполняют домашние задания и задают много вопросов по тем аспектам, которые им сложно понять. Аудитория очень мотивированная. Я 30 лет проработала в школе, обучая детей литовскому языку, и это мой первый опыт работы со взрослыми. Это совсем другой опыт. Чаще всего детей надо заставить учиться, специально пытаться как-то заинтересовать. А здесь люди сами пришли и хотят получить знания. Их не нужно заставлять, сами этого хотят», — говорит преподавательница.
Ирена Алексеенкене. Фото из личного архива
Ирена Алексеенкене добавляет, что литовский и украинский языки очень разные, но выучить литовский украинцам проще, чем, например, эстонский. «В литовском, как и в русском и украинском языках, есть система склонений и спряжений. Даже некоторые окончания у слов похожи», — поясняет преподавательница.
«В городе я из принципа не говорю на русском»
Одна из участниц курсов Алиса попала на курсы при помощи телеграмм-канала Красного Креста. Девушка вместе с маленьким ребенком была вынуждена эвакуироваться из Киева в начале октября 2022 года, когда происходили наиболее массированные обстрелы украинской столицы.
«В тот момент очень было сложно с обучением, день мы учимся, а два дня сидим дома, оставить ребенка было не с кем. Мы приняли решение приехать в Литву и переждать. Мы не рассматриваем вариант постоянной эмиграции. Нам нужно пережить осень и сложную зиму, а затем мы вернемся домой. Там меня ждет работа в любимой IT компании, где я занимаю должность специалиста по кадрам. В Каунасе мой ребенок не ходит в литовскую школу, а продолжает учиться по украинской программе. Обучением я занимаюсь сама. Учитель скидывает задания, а мы вместе их прорабатываем», — рассказывает киевлянка.
Алиса, фото из личного архива
По ее мнению, изучить язык страны, которая тебя приютила нужно хотя бы из элементарной вежливости.
«Курсы литовского я начала посещать из интереса и благодарности к жителям этой страны. Хочется хотя бы научиться понимать и говорить какие-то элементарные фразы. Мне очень интересно узнать не только язык, но и культурные, национальные и религиозные особенности Литав. У меня немного больше свободного времени, поскольку я не работаю, а занимаюсь лишь обучением ребенка.
Одним из мотиваторов для поступления на курсы стало то, что моей дочери оказалось очень сложно общаться с детьми на детской площадке. Она не понимала своих сверстников. Нам приходилось переводить какие-то фразы с помощью переводчика, но это было очень неудобно.
Написание и прочтение — это абсолютно разные вещи, и мы делали множество ошибок. Например, буква «Y» в литовском читается как «И», что первоначально для меня было непривычно, поскольку я ее сперва читала на английский манер. Я очень довольна курсами и особенно ценно, что мы общались с носителем языка, который хорошо знает русский и может не только преподавать язык, но и указать на определенные ошибки.
Я уже вполне могу разобраться с надписями в магазине, а пока стою в очереди, иногда понимаю, о чем говорят другие покупатели. Я бы очень хотела продолжить обучение, но пока никакой информации о такой возможности нет. Кстати, я из принципа не общаюсь на русском языке в городе. Когда я слышу в магазине русскую речь, я не понимаю откуда этот человек: из Беларуси, России или Украины. Поэтому я стараюсь говорить или на английском, или украинском языке. Но вот теперь могу и на литовском кое-что сказать», — рассказывает Алиса.
«Хотелось научиться понимать местных»
Другая наша собеседница Ирина также нашла эти курсы в одном из телеграмм-каналов помощи для украинцев в Литве. Ей пришлось переехать после того, как российский снаряд попал в нефтебазу, находящуюся прямо рядом с ее домом.
«Никто из моих близких, к счастью, не пострадал, но тяжелее всего пришлось моей дочери. Она настолько сильно испугалась после произошедшего, что начала заикаться, а через некоторое время и вовсе перестала говорить. Каждый сигнал тревоги после этого события у девочки начиналась истерика с конвульсиями. Детский психолог посоветовал срочно уезжать в более спокойную обстановку, иначе психика малыша может попросту не выдержать. Выбор именно Литвы был осознанным. Мой муж еще до войны тут работал. Ему пришлось найти квартиру, поскольку жить в рабочем общежитии с семьей и ребенком весьма проблематично. С этим возникли особые сложности. Многие не хотели сдавать квартиру семье с ребенком. Причем даже уточняли, что если бы это было животное, то проблем нет, но с детьми сдавать они не хотят», — говорит Ирина.
Ирина. Фото из личного архива
После заполнения заявки с Ириной связались по электронной почте и записали в группу.
«Я ждала этих курсов очень давно с того самого момента, как мы приехали. Хотелось научится понимать местных, поскольку зачастую общение при помощи переводчика не очень спасало. Он работает очень слабо, и многие литовцы совсем не понимали, чего мы от них хотим, когда мы пытались общаться при помощи программ на телефоне.
В страну мы приехали еще в июле, но попасть на курсы смогли только сейчас. Я неоднократно заполняла анкету на изучение, но не попадала в группу.
Желающих было очень много. Обучение очень интенсивное, поэтому воспринимается тяжело. Нам на каждый урок дают распечатки с необходимой информацией, но было бы куда лучше, если бы была книга. Мне так проще систематизировать информацию. Наша учительница просто замечательная, а подход к учебному процессу очень грамотный. Я одно время жила в Израиле, так там курсы иврита значительно сложнее организованы. Все учебники на иврите, где нет ни одного русского слова, угадай сам, что за задания там написаны. Здесь нам дают необходимые распечатки, где все понятно, а объяснения очень доступные. Отдельно хочу отметить душевность и отзывчивость Ирены, она действительно настоящий специалист своего дела, и нам с ней очень повезло», — рассказывает Ирина.
«Выучить хотя бы основы языка страны, которая меня приютила — это обязанность»
Надя тоже пришла на курсы по регистрации от Красного Креста. В начале войны она вместе с детьми уехала из Киева. Это был второй переезд: Надя из Донецкой области, из города Макеевка. В 2014 году ей пришлось покинуть дом.
«После оккупации на предприятии, где я работала, коллег начали сильно прессовать. Их забирали в подвалы, принуждали к сотрудничеству, начальство вывозили в лес в самом прямом смысле этого слова, когда неизвестно было, вернутся ли они оттуда живыми. В один из дней знакомые мне сказали: «Надя, у тебя есть ночь, чтобы собраться, и чтобы тебя в городе не было, поскольку завтра придут за тобой». Я собрала двоих детей и немедленно уехала. Жить я стала в Киеве, и вот как только более-менее наладилась спокойная жизнь, Россия пришла снова. Я просто закрыла квартиру в Киеве и сказала своим детям, что не знаю, вернёмся мы сюда или нет. Я понимала, что, возможно, придется ночевать на вокзалах, но мы были к этому готовы», — рассказывает украинка.
Надя с сыном. Фото из личного архива
В соцсети она написала пост с просьбой о помощи, на который откликнулась подруга из Польши.
«Неделю мы пожили там, но нужно было как-то обустраиваться самой, а детям получать образование. Жить втроем плюс кошка в одной комнате очень неудобно. Литву мы выбрали потому, что тут я смогла устроить детей в русскоязычную школу. Литовский язык, конечно, сложный. Я понимаю, что учить литовский нужно, но сама я учить его точно не буду. И только на очных курсах в группе я смогу организоваться и сделать это. Как сказал мой ребенок, чтобы запомнить все нюансы и окончания — это нужно не работать вообще, а только учиться. Но, по крайней мере, благодаря курсам я примерно понимаю, о чем идет речь на улицах, в магазине. Очень хотелось бы продолжить обучение. Я пытаюсь говорить по-литовски, но пока получается у меня это не очень успешно. Недавно мы с детьми пришли на Жальгирис-арену, и я поздоровалась «Labas vakaras», на что мне ответили «Здравствуйте», то есть пока моя разговорная литовская речь выдает во мне переселенца.
Сложнее всего пришлось моим детям. Старшему мальчику 14, младшему 12. У меня дети с особенностями.
У старшего гиперкинетический синдром и были большие трудности еще в Украине, а переезд вышел нелегким. Хотя литовский ему дался куда лучше, чем мне, и он уже часто в транспорте или магазине может за меня что-то ответить или узнать.
У них в школе каждый день урок литовского, хотя с другими детьми он особо не общается, но это возможно связано не столько с языком, сколько с его диагнозом. У нас и дома он был не особо общителен. Но сын ходит на разные кружки, что помогает ему быть при деле и чем-то себя занять. С младшим сейчас сложнее, он только входит в подростковый возраст. Он не мог понять и принять того, что пришлось переезжать. Многие его друзья так и остались в Киеве, и ребенок постоянно хочет вернуться домой. Первое время он еще держался, но я понимаю, что у него четкий ПТСР. У нас стали частые конфликты, он стал очень агрессивным. Нам пришлось даже обращаться за помощью к психиатрам. Они прописали лечение, которое помогает, но, чтобы начать принимать таблетки, в первое время к нами приходили специальные соцработники, поскольку сама уговорить его я не могла. После терапии он начал принимать объективную действительность и стал спокойнее. Никаких особых планов на будущее пока нет. Я не знаю останусь ли я в Литве, вернусь ли в Украину или уеду куда-то еще. Но пока я тут, я считаю своей обязанностью выучить хотя бы основы языка той страны, которая меня приютила и дала временную защиту», — говорит Надя.
