Петербургский журналист Сергей Ковальченко раскрыл детали побега из России в Эстонию от российских спецслужб и рассказал, что он думает о теории коллективной ответственности россиян за войну в Украине.
Со свободной журналистикой в России и было-то не очень, а после начала войны в Украине пространство свободы слова сократилось до минимума. Расскажи, пожалуйста, как тебе работалось в последнее время?
Я работал журналистом в разных петербургских изданиях, в последние годы был главным редактором издания «Телеграф», а затем «Мой район» (mr-7.ru). Мы занимались освещением петербургской повестки, писали много текстов про коррупцию во власти. Постоянно испытывали давление со стороны чиновников. Мой корреспондент вынужден был скрываться от мести тогдашнего председателя петербургского парламента Вячеслава Макарова, который обиделся на публикации о том, что он тратит государственные деньги на подарки для курсантов. Еще были статьи о том, как многократная олимпийская чемпионка и депутат Любовь Егорова выделяла деньги на финансирование футбольного клуба, где играл её сын. Писали мы и о её имуществе, которое не было отображено в декларации о доходах, и о многих других подозрительных историях, фигурантами которых были политики второго по величине города России.
Когда начался коронавирус, было много публикаций о том, как на самом деле петербургские власти вели борьбу с пандемией, то есть фактически не вели, из-за чего, думаю, город потерял сотни тысяч людей, которых можно было спасти. Это было абсолютное попустительство со стороны губернатора Петербурга Александра Беглова, который просто никак не останавливал этот поток гробов. А когда мы написали о том, какие ужасы во время ковида происходят в гатчинской центральной районной больнице (это уже Ленинградская область), нам по жалобе 500 кремлеботовотключили аккаунт в Facebook. В течение последнего года я в основном занимался своим Telegram-каналом «Занимательная конспирология» и фрилансом, потому что мне пришлось оставить работу главного редактора.
Когда и в связи с чем ты принял решение покинуть Россию?
Давление на меня началось еще в апреле. Я так понимаю, в основном из-за того, что я занял антивоенную позицию и открыто заявлял о ней в своём канале. Там более 7 тысяч подписчиков и они узнавали от меня правду о том, как в городе формируется «губернаторский» батальон добровольцев. Я узнал, например, что в Кировском районе Ленобласти власти в приказном порядке велели предпринимателям разместить в магазинах, кафе, парикмахерских объявления о наборе добровольцев на войну с обещаниями каких-то совершенно мифических зарплат, которые должны были выплачиваться им из бюджета региона. Люди были в шоке и не хотели размещать эти листовки.
Сергей Ковальченко. Фото из личного архива
Потом начались эти безумные траты на войну, на добровольцев из петербургского бюджета, я тоже поднимал эту тему. Параллельно в Петербурге срезается финансирование строительства метро почти полностью, а без подземки многие районы просто задыхаются. Обо всём этом я писал в своём канале и, видимо, где-то к апрелю у людей «наверху» лопнуло терпение.
Мне стали поступать угрозы с незнакомых номеров. Тогда мы с ребёнком были в турпоездке в Калининградской области и после всех этих звонков как-то не по себе стало. Подумал: «Наверное, пора, раз приглашают «на выход».
Потом мы вернулись домой в Петербург и вроде бы всё успокоилось. В августе я побывал в Эстонии, тогда еще границы были открыты. Дал интервью местному журналисту, в котором не стеснялся в выражениях и чётко заявил, что война должна быть немедленно остановлена. Думаю, интервью прочитали «те, кому нужно» и в России.
Вскоре я сделал репортаж с открытия танка Т-34 в Ивангороде, который поставили взамен монументу, увезённому из Нарвы. Сделал фотографии, поговорил с людьми. Репортаж вышел без моей фамилии, так как я въехал в погранзону по загранпаспорту и фактически работал там в качестве журналиста. Если бы я попытался получить разрешение на это, то меня бы туда просто не пустили.
Видимо, после этого в моей жизни наступил переломный момент. Мне позвонили, так скажем, хорошо информированные знакомые, и сказали: «В силовых структурах негласно объявлен чемпионат «Кто первым посадит Ковальченко». Тебе пора собираться». Собственно, после этого я и решил уехать.
Как ты покинул страну? Через какую границу выезжал?
Мне очень сильно не повезло с тем, что мой отъезд совпал с началом мобилизации. Билетов на автобус не было. Единственной возможностью было уехать в Финляндию на машине. Мне подсказали группу в соцсетях, где ищут попутчиков, так я нашел водителя с авто, который согласился меня взять за небольшие деньги. Ехал я в весьма интересной компании. Парень-водитель, его мама и девушка с собакой.
Подъезжаем к границе и российский пограничник спрашивает: «Сколько вас в машине?». А я возьми да и пошути: «Четыре танкиста и собака». «Это хорошо, — говорит пограничник, — вот как раз танкисты нас сейчас очень сильно нужны!». В машине все напряглись, но нас выпустили без проблем, сильно не проверяли.
Уже после прохождения финнов напряжение в салоне автомобиля спало. Все стали шутить и смеяться, едва не обнимались. Ведь люди ехали не просто так в турпоездку, все спасались. Мои хорошие знакомые послали письмо премьер-министру Финляндии Санне Марин, в котором объясняли, что я за человек и какая опасность мне грозит, чтобы не было проблем при въезде. Но их и так не было. Хотя всё это было волнительно. Ты понимаешь — вот паспорт, виза и граница и обратного пути нет. По пути в Хельсинки я сразу же провалился в глубокий сон, хотя несколько ночей до этого в Петербурге просто не мог уснуть. Когда ты на нервах, каждый шорох за дверью заставляет вздрагивать.
Однажды в эти последние дни я услышал в парадной характерный треск рации, внутри всё опустилось: «За мной пришли, не успел». Осторожно выглянул в глазок, а там стоят рабочие, мигранты. Приоткрыл дверь, спрашиваю: «Что случилось?». «Не волнуйтесь, проверяем пожарную сигнализацию», — говорят. Когда я закрыл дверь, я просто «стёк» по ней вниз, вот такое было состояние.
Как ощущаешь себя в Эстонии? Разница чувствуется?
Страна мне нравится и нравилась давно. Здесь есть свобода слова, я пишу авторские колонки в одно из местных изданий и каждый раз чувствую эту разницу. Там в России ты ничего не можешь сделать из-за большого количества дичайших законов. Потому что нужно учесть кучу нюансов вроде защиты детей от вредной информации и защиты всего вокруг от всего вокруг. В итоге бесконечно вымарываешь текст, работая в условиях военной цензуры. Здесь всё по-другому и я тоже чувствую себя востребованным, что не может не радовать.
Что ещё удивило в Эстонии?
Цены в магазинах. Здесь почти всё дешевле, чем в Петербурге. Россия сейчас очень дорогая страна. Власти хвалятся крепким рублём, но при этом из-за отсутствия нормального импорта и санкций стоимость продуктов и товаров очень сильно выросла, а кое-какие просто исчезли. Многие люди больше не могут вести привычный образ жизни. Ходишь по Таллинну, видишь знакомые бренды одежды, а там их уже нет, сплошной «Китай-город» и признаки появляющегося параллельного импорта. Конечно, товарного дефицита не будет, но то что здесь стоит 100 евро, там будет стоить 250-300 из-за сложностей логистики.
С какими-то проблемами ты здесь уже сталкивался?
Самой сложной задачей было снять жильё. И тут я внезапно столкнулся с той частью русскоязычных жителей Эстонии, которые смотрят российское телевидение и, прямо скажем, не то чтобы очень против войны.
Одна из маклеров, не помню точно, как её зовут, долго пыталась выяснить, на каком основании я здесь нахожусь и почему я сбежал из России и сейчас не на фронте где-нибудь под Херсоном.
Я, признаться, был в шоке от таких слов. Жаль, у меня не осталось записи, такие разговоры лучше фиксировать. До сих пор не могу понять, что это было. Вот она живет в нормальной европейской стране и с такими взглядами. Потому что на самом деле, наоборот, лучше приветствовать людей, которые не хотят брать в руки оружие, которые не хотят убивать и выступают против режима.
На самом деле здесь в Эстонии много русскоязычных жителей, которые продолжают смотреть кремлевские телеканалы и эти люди заражены пессимизмом. Например, они всерьёз верят пропагандистам и считают, что Европа замёрзнет без российских ресурсов. Но мне кажется, что переживём зиму нормально и ничего экстраординарного не произойдёт.
А как ты относишься к широко распространенному мнению о том, что россияне должны не искать спасение в других странах, а собраться и свергнуть Путина?
Что я могу сказать этим людям? Недавно в Петербурге был такой случай. Активист Никита Сорокин, человек с ограниченными возможностями, на костылях вышел к зданию правительства с одиночным пикетом против мобилизации. И его одного брали 12 полицейских. Обычно соотношение силовиков и протестующих на антивоенных митингах 4 к 1 не в пользу мирных людей. И людей просто валят и бьют электрошокерами. Есть в Петербурге подполковник полиции Виталий Косарим, он же «колобок на адреналине», прозвище такое. Так вот, он обычно кричит на задержаниях: «Давите крыс!».
Люди, которые советуют «ехать обратно и свергать Путина», не были в сегодняшней России и не понимают, что вернувшегося человека, наверное, не повяжут прямо на границе, но «примут» уже дома. Так вот я хочу вам сказать, что в России сейчас по факту военное положение и диктатура, можно сказать даже, что это военная диктатура спецслужб. И вы с этим ничего не сделаете.
Все усилия обернутся смертью или тюрьмой, где вы потеряете здоровье и будете морально уничтожены. Никто не заступится за вас — люди скованы страхом и не то что действовать, говорить боятся.
Людям в Эстонии сложно понять некоторые вещи: например, что из-за облав женщины прячут своих мужчин и отправляют их за рубеж любыми способами. Что на Невском проспекте сейчас почти не встретишь граждан призывного возраста— одни полицейские и подростки. Люди боятся ходить по родному городу. Тем, кто реально считает, что россияне должны ехать обратно в этот ад, могу сказать только одно: оставайтесь людьми и будьте гуманнее.
Сергей Ковальченко. Фото из личного архива
В коллективную ответственность россиян, значит, не веришь?
Я вообще не понимаю, что такое коллективная коллективность, Ответственностьдолжна быть индивидуальной. А иначе получается, что я отвечаю за чьи-то чужие грехи, которых я не совершал. Я честный человек, старался жить порядочно и по совести, но меня почему-то ассоциируют с этим ужаснымзлодеем, который начал войну. Я никогда не голосовал за него и осудил войну в первый же день, в чем можно убедиться, посмотрев мою страницу на Facebook. Я сразу же заявил, что война должна быть закончена немедленно, что Россия должна убраться с украинской земли и заплатить репарации. А потом заняться своими внутренними проблемами, которых накопилось немало.
Почему я с моими взглядами должен делить ответственность с Путиным? Он — людоед, но я — не людоед!
Да и не только меня, остальных россиян никто не спрашивал перед тем как начать войну. Они же всё время врали про учения и всё время говорили, что ничего не будет. После того как Путин объявил о специальной военной операции, началась мощнейшая пропагандистская накачка. Вы не представляете её масштабов. На всех телеканалах были отменены развлекательные программы. Телевизор пожирал людям мозг, в парикмахерских и кафе приходили проверяющие и заставляли включать канал «Россия 24», а оттуда круглосуточно звучало одно и то же: «Фашисты, нацисты, бандеровцы».
Нельзя записывать в путинисты всю страну. Десятки миллионов людей против, они страдают из-за того, что происходит и ничего не могут сделать. Тот, кто на Западе записывает всех россиян скопом в сторонники войны, совершает большую ошибку. Больше всего меня удивляет, что это люди в большинстве своём хорошо образованные, имеющие широкий кругозор. Вероятно, у них случилось помутнение на фоне этой кровавой мерзкой войны. Ещё раз призываю: оставайтесь людьми, не уподобляйтесь Путину.
Надеешься ли ты когда-нибудь вернуться в Россию?
Конечно да, и вернусь при первой возможности. Безусловно, потому что там родина, любимый дом, вещи, прожитая жизнь. Всё там. Я очень люблю Эстонию, но, конечно, я русский. Мне кажется, моя страна будет нуждаться в нас, и нам, всем, кто уехал и кто там остался, нужно будет собраться и перестроить её полностью.
Любой руководитель, который придёт после Владимира Путина, будет вынужден пойти на окончание войны и какие-то реформы, послабления в стране, потому что это ненормально, когда 80% бюджетов регионов забирается в Москву в федеральный котёл, а потом губернаторы едут и выклянчивают эти деньги.Ненормально, когда региональный руководитель не может назначить половину своего правительства, потому что ему всех нужно согласовывать с Москвой. Мы превратились в унитарное государство, где выборы в регионах ничего не значат. Есть человек, которого поставили и назначили только потому, что так захотели в Москве. Конечно, Россия требует настоящей, а не бумажной федерализации, и я надеюсь, что ещё увижу её такой на своём веку.
