Церковный суд Виленско-Литовской епархии лишил сана сразу пятерых священников: событие громкое даже для Москвы, не говоря уже о Вильнюсе. Суть в том, что Виленско-Литовская епархия относится к Московскому патриархату, а «осужденные» выступают за то, чтобы учредить в Литве другой патриархат, Константинопольский.
С подачи епархии суд выглядит законным и пристойным, но в церковном закулисье бродит информация, позволяющая взглянуть на происходящее с другого ракурса. Тем более, что судебное решение пока не обжаловано, а продвижение в Литве Константинопольского патриархата активно поддерживает литовская власть.
Конкурирующая фирма
Звать к себе Константинопольский патриархат Литва намерена серьезно. Еще в апреле глава литовского МИДа Габриэлюс Ландсбергис заявил, что новая церковная юрисдикция была бы неплохим вариантом. Потом его заместитель встречался с главой Православной церкви Украины — той самой, что в 2018 году ушла из-под юрисдикции Москвы и получила от Константинополя статус независимой. А 18 мая посол Литвы в Турции встречался уже с самим Константинопольским Патриархом.
Итак, процесс пошел. Но Литовская епархия, будучи структурой Московского патриархата, от этих заявлений и встреч не в восторге. Стоит задаться вопросом: а в чем, собственно, причины?
Одна из них, надо полагать, не столько духовные порывы к истине, сколько собственность и доходы.
У Виленско-Литовской епархии сегодня более 50-ти храмов, не говоря о недвижимости для сдачи в аренду, автомобилях и прочих плюшках.
Церковные блага покоились бы в тишине, но после начала войны мэр Вильнюса огорошил заявлением: точно ли Московский патриархат может претендовать на Литву? Вдобавок мэр обронил фразу про «имущественные и финансовые последствия».
Конечно, каждый храм — это отдельное юридическое лицо с собственным банковским счетом. Но самовольно уйти из Московского патриархата ни один храм не может: для этого нужна подпись литовского митрополита Иннокентия. Без этой подписи нотариусы за дело не возьмутся. Казалось бы, Литовской епархии беспокоиться за собственность не следует.
Впрочем, мэр Вильнюса в своем заявлении вспоминал аж героев 16 века, и это неспроста: до 17 века литовские православные относились именно к Константинопольскому патриархату. И именно в те времена в литовской столице построены Пречистенский собор, Никольская церковь, Пятницкая церковь и даже Свято-Духов монастырь (где сейчас расположена Литовская епархия).
Пятницкая церковь в Вильнюсе. Фото: Евгений Титов
С 1991 года, когда Литва восстановила независимость, постепенно началось возвращение религиозной собственности. И тогдашние литовские власти все отдали Московскому патриархату — даже то, что построено во времена Константинопольского. Вот почему мэр говорил об «имущественных последствиях». Теоретически ничто не мешает литовскому правительству сослаться на историю и передать эти храмы из Московской патриархии в Константинопольскую.
Вторая причина противостояния тонка и неосязаема. Ну кто же обвинит Виленско-Литовскую епархию в пророссийских настроениях? Митрополит Иннокентий уже два раза высказался против войны в Украине, называет местных православных сторонниками Литвы. Зато его московский начальник, патриарх Кирилл, топит за войну так, что дай Боже. Да и вообще слияние церковного с кремлевско-политическим расцвело в России именно с приходом Кирилла.
А потому сама принадлежность Литовской епархии к Московскому патриархату — для многих факт говорящий. Любую московскую структуру даже за рубежом окутывает незримая имперская аура.
Стремясь спасти положение, Литовская епархия обратилась в Московский патриархат: хочет быть не их структурой, а получить самоуправление. В Латвии, Эстонии и Молдове церкви уже давно автономны. Но убережет ли автономия Литовскую епархию от Константинопольского патриархата — вопрос с почти известным ответом. К примеру, пятеро «осужденных» литовских священников были именно за смену юрисдикции.
Сесть, суд ушел
Литовский церковный скандал длится с середины апреля, превратившись в подобие сериала. Краткое содержание предыдущих серий: в марте вильнюсские священники Гинтарас Сунгайла и Виталис Даупарас отказались поминать на службе московского патриарха Кирилла, потому что тот поддерживал войну в Украине. К двум несогласным присоединились еще три священника и два дьякона. Все они стали активно выступать в СМИ, говоря о кремлевских предпочтениях местной паствы. Когда это случилось, ведущие роли в Литовской епархии внезапно получил епископ Амвросий, 15 лет проработавший в России. Риторика епархии резко сменилась, а несогласные теперь осуждены.
Церковный суд от мирского отличается тем, что нельзя арестовать человека и привести насильно. Потому обвиняемых трижды вызывали. Они ни разу не явились, и церковный суд вынес, так сказать, заочный приговор.
Пятеро «осужденных» виновны в нарушении священнической присяги, клятвопреступлении, непослушании архиерею, публичной деятельности без благословения, сговоре против епископа, расколе, дискредитации церкви.
– В любом суде человек имеет право знать, в чем его обвиняют, — поясняет один из «приговоренных», Гинтарас Сунгайла. — Я подал ходатайство, чтобы ознакомиться с обвинениями, но его отклонили. Далее просил ознакомить меня с доказательствами, но результат такой же. Кроме того, председателем суда был епископ Амвросий, который настроен не в нашу пользу. Я просил сменить судью, но просьбу опять игнорировали. Разумеется, я на такой суд не пришел.
Гинтарас Сунгайла
Когда критикуют мирское правосудие, у власти есть тысяча отговорок, чтобы показать «объективность и непредвзятость». Но суду под началом Московской патриархии даже этого не надо. Митрополит Виленский и Литовский Иннокентий сказал открыто: «Здесь нет дискуссий, а основная цель — не наказание, а духовное исправление заблудшей духовной особы» (цитата по Bernardinai.lt).
Интересно, что официальный документ — «Положение о церковном суде РПЦ» — говорит то же самое. Там нет слов «объективность» или «непредвзятость». Целью церковного правосудия заявлено «восстановление нарушенного порядка и строя церковной жизни».
Словом, суд под началом Московской патриархии, как и российская Госдума — не место для дискуссий.
Этот скандал кому-то кажется отчасти следствием человеческих амбиций — и епископа Амвросия, и несогласных. Но прошедший суд показал глубинную суть конфликта. Она даже не в том, что «приговоренные» выступают за учреждение в Литве приходов Константинопольского патриархата. Она, быть может, в столкновении двух картин мира.
Гинтарас Сунгайла — молодой человек, выросший в европейской стране и повидавший Западный свет. Потому и церковный суд для него — место, где свободная личность способна доказать свою невиновность, опираясь на принципы справедливости. А судивший его епископ Амвросий, напротив, десять лет обретался в российской Троице-Сергиевой лавре, а затем пять лет в Вязьме, Гагарине и Смоленске. Он, скорее, продукт российских традиций, где из вековых глубин глядит расхлябанное бездорожье, нищие бабушки в хохломских платочках и покорные крепостные мужики. Сунгайла и Амвросий друг друга не понимают.
Впрочем, школу и университет Амвросий окончил в Вильнюсе. В литовской части его биографии есть интересный штрих. Три года он работал инспектором Налоговой полиции Литвы, в отделе по борьбе с легализацией незаконных доходов. Эти ребята и имущество у нарушителей забирали, и кому надо наручники надевали. Так что о силовых методах решения проблем епископ Амвросий осведомлен.
Стучите и вам зачтется
Каждый суд — не только хитросплетение формальностей, но и выставка человеческих отношений. У Гинтараса Сунгайлы был друг, который ему жаловался, что «в монастыре нервы не выдерживают» и в месяц платят всего 200 евро. Гинтарас его приободрил: мол, некоторые миряне думают позвать в Литву Константинопольский патриархат, и это был бы выход. А потом друг выступил на суде свидетелем и рассказал, как Гинтарас его соблазнял перейти в другую юрисдикцию. Это стало одним из главных доказательств вины. Дружбы больше нет, зато бывший друг получил в епархии хорошую должность. Сюжет для пьесы!
Не менее интересна смена председателя суда. С 2011 года должность занимал протоиерей Владимир Синицын из Друскининкая. Но в аккурат перед нынешним процессом вместо него назначили епископа Амвросия.
С середины марта Амвросий вообще рванул вверх по карьерной лестнице. В марте, когда священники отказались поминать Патриарха Кирилла, их поддержал Виталий Моцкус — на тот момент секретарь канцелярии, настоятель кафедрального Пречистенского собора и благочинный Вильнюса. Все должности у Моцкуса вскоре отобрали и отдали Амвросию. А теперь Амвросий еще и вершит правосудие.
Сейчас «осужденные» имеют право обжаловать решение у московского патриарха Кирилла: даже суд, где нет дискуссий, должен соблюдать свои формальности.
А они предусматривают, что принятое решение литовский митрополит Иннокентий должен был подписать лишь через 15 рабочих дней. Но он почему-то подписал решение сразу же, моментально.
– Мы все равно не будем обращаться в Москву, — говорит «осужденный» Виталий Моцкус. — Мы выступили против позиции патриарха Кирилла, а теперь станем просить у него милости? Это бесполезно. Скорее всего, мы подадим апелляцию в Константинопольский патриархат. Он считается первым среди равных и у него есть полномочия отменить решение.
Послесловие
Война не терпит полутонов: мозг стремится поделить людей на «друзей» и «врагов», не допуская третьего. Заложником военного сознания становится и православная паства Литвы (официально это 120 тысяч человек). С началом церковного скандала укрепляется стереотип: православный — значит русский, значит «за Путина». Интервью некоторых священников этому способствуют.
Но реальность сложнее стереотипов, ведь есть и православные литовцы, и верующие, далекие от политики и желающие только молитвы. Да и вообще простые миряне в этом скандале выглядят самой пострадавшей стороной. Конфликт рано или поздно закончится. Главное в том, простит ли потом паства своих пастырей.
