После начала войны в Украине Эстония запретила выдачу рабочих виз и видов на жительство гражданами России и Беларуси. Три эстонских вуза — Тартуский университет, Таллинский технический университет и Эстонская академия музыки и театра — решили не принимать абитуриентов из России и Беларуси, если у них нет долгосрочной визы или вида на жительство в ЕС.
Мы попросили обладателей паспортов России, которые давно переехали в Эстонию, поделиться своими историями и мнением о том, как их новая страна реагирует на войну.
Вадим, 37 лет, технический директор, город Таллинн, Эстония
Я переехал из России в Эстонию чуть более года назад. Переезд не был спонтанным, Эстонию я посещал и раньше. Наверное, больше всего на моё стремление покинуть Россию оказала сама Россия, общество страны в целом, и тревога за собственное будущее в частности.
На протяжении последних десяти лет моя работа связана с функционированием крупного отраслевого интернет-медиа. Несмотря на исключительно инженерный характер моей трудовой функции, меня всё больше стали увлекать юридически-правовые аспекты, так как они стали неотъемлемой частью работы. «Я просто инженер» уже не работало, недостаточно было не обращать внимание на политику, когда политика стала лезть к тебе.
Не стоит отрицать, что репрессивная машина в современной России налажена достаточно хорошо, эффективность которой стремится к абсолютной. Да, в России не 37-й год и нет расстрелов и ужасов ГУЛАГа. Не смотря на это, механика контроля над обществом имеет некоторые схожие черты с моделью общества из 1984 Джорджа Оруэлла.
В какой-то момент я и мои коллеги стали замечать нездоровый интерес к нашему делу. Особо распространяться, в чём он заключался, я не буду, но факт остаётся фактом: вроде ничего критического, но уровень стресса от жизни в России и занятия любимым делом стал давить на психику. И мы с семьёй решили, что мы покидаем Россию. Я сознательно выбрал непростой путь: я не уехал по офферу рабочего контракта, а перевёз работу вместе с собой. Это было сложно, но дико интересно.
Только переехав из Москвы в Таллинн, я стал замечать, как уровень моей личной напряжённости потихоньку стал снижаться. Какое-то время мне требовались регулярные командировки в Россию и каждая поездка была стрессом. Каждый раз на паспортном контроле российских границ мою голову не покидала мысль «а что, если»? Семья, доход, свобода… Не хочется попасть в тот самый процент, с которым «решили поработать». Ведь мы знаем статистику, знаем принцип — «был бы человек, а статья найдётся».
Тартуский университет не будет принимать абитуриентов с российским или белорусским гражданством в 2022-2023 учебном году
Я уже год живу в Эстонии и заметил, что не проходил типичные фазы эмигранта. У меня не было депрессии от осознания своего места при эмиграции. Я занимаюсь любимым делом, мне нравится страна, где я живу. Я понимаю источник фобии Эстонии по отношению к восточному соседу и разделяю эти чувства. Я уехал из России и также не хотел бы, чтобы Россия догнала меня там, где я живу.
Я не чувствую бытовых проблем по отношению ко мне, как к носителю русского языка и гражданства Российской Федерации. Эстония всеми силами показывает, насколько я полноценный житель страны, несмотря на «токсичное» гражданство. Однако, меня, безусловно, не может не напрягать действия эстонского правительства и гражданских институций по отношению к гражданам Российской Федерации за пределами Эстонии. Несмотря на заверения в том, что действующие жители Эстонии — граждане РФ (и Беларуси) остаются таковыми без каких-либо ограничений, я боюсь.
Последние инициативы, направленные на безусловный бан трудовой миграции граждан РФ и РБ в Эстонии и ряде других стран ЕС, не выглядят как принятые с холодной головой и здравой оценкой.
Я, как и многие в моём окружении, абсолютно не поддерживаю военные действия России, всеми силами готов принять участие в гражданских инициативах по поддержке военных беженцев и ратую за скорейшее прекращение убийства людей. Но протест в России невозможен. Во всяком случае, не на уровне населения. Четверо из десяти моих знакомых уже сбежали из России. Другие готовятся. Безусловно, есть и те, кто считает себя патриотами и для которых «не всё так однозначно».
Как это поможет делу остановки военного конфликта? Типа айтишник-оппозиционер не сможет уехать из России и пойдёт с вилами на правительство? Нет, такого не будет. Либо он тихо продолжит трудиться в России и косвенно поддерживать государство налогами со своей заработной платы, либо он переедет в иную страну без таких ограничений, унося свой трудовой доход мимо Эстонии. А ещё он может пасть жертвой наведённого психоза российской пропаганды и невольно поменять свою точку зрения, разочаровавшись в демократических ценностях западного мира.
Может Эстония боится приезда шпионов и диверсантов из России? Ну так надо проводить собеседования. Выяснять мотивы мигрантов. Это не сложно и достаточно эффективно. Текущие рестрикции по отношению к гражданам РФ и РБ фактически даёт карт-бланш на дискурс в националистических тонах, что не придаёт монолитности обществу и только сеет вражду.
С особой тревогой я смотрю на ограничения в академической среде Эстонии: очень печально наблюдать за откровенно дискриминационными решениями форумов (учёных советов) университетов Эстонии. Надеюсь, это не сочетается с конституциональными основами Эстонии и эти ограничения будут сняты.
Очень сложно наблюдать за лицемерным отношением к гражданам Республики Беларусь. Буквально недавно все искренне сопереживали жителям Беларуси, попавшим в мясорубку гражданского противостояния в стране, всей Европой их поддерживали, вешали на аватарки бело-красно-белые флаги и скандировали «Жыве Беларусь». Теперь же все без разбора граждане РБ стали персоной нон-грата исключительно по факту одного цвета паспорта с «последним диктатором Европы». Гражданство Беларуси стало вторым по токсичности после гражданства РФ для официальных властей ряда стран.
Анастасия, 36 лет, преподаватель, город Таллинн, Эстония
Когда я окончательно уехала из России, у меня не было ни малейшего сожаления. Я нашла свое место в эстонском обществе, у меня появились друзья. По прежней стране я очень редко скучала, по родным и друзьям — да, но они приезжали ко мне, этого мне вполне хватало. Я практически порвала связь с Россией, моей новой родиной стала Эстония.
Ритм жизни и темперамент мне очень понравился. Я стала успокаиваться, появились новые планы и уверенность, что их можно осуществить. Со временем я перестала читать новости про Россию, никогда не обсуждала со своими политику. Внутренняя пружина, которая годами сжималась во мне, потихонечку ослабла.
Безусловно, в стране помнят события до восстановления независимости, но общество поменялось, стало более толерантным. За два года никто ни разу не указал на мою национальность, у меня появились хорошие знакомые среди эстонцев.
Мне кажется, война в Украине положит конец этой тенденции.
Не буду говорить о самой войне, мое мнение совпадает с мнением любого здравомыслящего человека. То, что сейчас происходит, это чудовищно и непростительно. С момента начала войны я испытала весь спектр эмоций — от боли и стыда за мою страну моего гражданства, до ненависти и отречения от нее.
Я уехала от Родины, а она взяла и настигла всех самым кровожадным способом.
Поменялось ли ко мне отношение? Нет, этого я не заметила.
Но в стране появились очень неприятные звоночки — уже три крупных университета Эстонии запретили российским абитуриентам подавать документы для поступления. Правительство страны ввело запрет на получение рабочих и предпринимательских виз, в том числе для высококвалифицированных россиян. Это вызывает у меня большое сожаление, и я боюсь, что на этом ограничения для граждан РФ не закончатся.
Так что тень моей бывшей Родины вряд ли даст моей семье жить нормально.
Михаил и Ирина, 30 лет, инженеры, город Стокгольм, Швеция
Мы с Ирой уехали из России в Эстонию в 2015 году. Тогда в стране случился очередной экономический кризис, связанный в том числе с аннексией Крыма, национальная валюта резко упала. Свежи были воспоминания о московских выборах, массовых репрессиях митингующих. Было очень обидно за этим всем наблюдать. Поэтому тут не было особо долгих размышлений, мы воспользовались возможностью уехать, как только она нам представилась.
Никакой привязанности к земле не было, для нас-то и Москва по сути не была родным городом, мы туда приехали деньги зарабатывать. Мы уже один раз уехали из дома, насколько далеко, это уже не было так важно.
В Таллинне наша семья прожила два года. Это было очень хорошее время, город очень уютный и комфортный для проживания. Но потом мне поступило интересное предложение из Швеции. Риски были невысокими, и я решил попробовать. В итоге в Стокгольме мы живем с 2017 года.
В первый же день войны мне написал менеджер и сообщил, что если мне нужно с кем-то поговорить, то он всегда готов. Мне даже показалось, что у него была такая позиция, как будто я пострадал.
А вот Ира боялась идти на работу, ей казалось, что все на нее смотрят. И напрасно, ее директор провела с сотрудниками беседу о том, чтобы к ней не лезли с расспросами и не поднимали эту тему.
Мы не встречались с какой-то предвзятостью к русским в нашем обществе. Если говорить о тех случаях в Эстонии, когда россиян не допускают к поступлению в ВУЗы или не берут на работу, то подобное у нас будет иметь явные признаки дискриминации. В Швеции это совершенно недопустимо.
