Русские школы Литвы глазами их выпускников. «Будущее школ нацменьшинств во многом зависит от диаспор»

«Никогда не возникало сложностей из-за того, что я окончил русскую школу»

Эдуардас Шимкус — старший юрисконсульт в «Litgrid» (Литовский оператор системы передачи электроэнергии — прим). Шимкус окончил клайпедскую гимназию «Aitvaro» в 2011 году.

«Лично я не вижу ничего плохого в том, что у людей есть альтернатива, а именно возможность учиться в школах на русском языке. Одновременно я не вижу ничего плохого и в том, что в Вильнюсе есть школы, где преподавание ведется на английском и французском языках. Считаю, что у граждан должен быть выбор, и если государство дает возможность учиться на русском или, скажем, польском, она должна быть сохранена, ее следует поддерживать. Я всеми руками за сохранение такой модели. Вместе с этим ни в коей мере не умаляю позиции тех родителей — представителей нацменьшинств — считающих, что их детям нужно идти в литовские школы, чтобы в их понимании лучше подготовить детей к жизни в Литве.

У меня никогда не было проблем с изучением языков в принципе — будь то литовский, русский или английский. У меня вообще никогда не возникало сложностей из-за того, что я окончил школу с преподаванием на русском. Но ради справедливости должен сказать, что у меня были одноклассники — например, люди с математическим складом ума, которым языки не давались в принципе, и естественно, у них были трудности с литовским. Возможно, если бы они изначально пошли учиться в литовскоязычную школу, ситуация была бы получше, но, с другой стороны, большая часть из них Литву покинула — кто-то уехал в Беларусь и в Россию, кто-то на Запад.

В частности, это касается постановки ударений. Система в литовском языке довольно сложная, поэтому позже, когда я поступил в университет, на первой контрольной по этой теме я получил двойку — просто потому, что в школе мы этого не изучали. Есть нюансы, однако это, наверное, не повод напрочь закрывать все русские школы. Уже в мое время практически все учебники по самым разным предметам перевели на литовский. Не будем забывать, что школы нацменьшинств работают в рамках учебных программ Минобразования, они не могут от них отступать. За последние 15 лет русскоязычные школы и так столкнулись с достаточным количеством изменений».

«Сложности возникли в университете»

А вот у Евгении из Клайпеды другой опыт. Она, как и Эдуардас окончила школу в начале 2010-х. Правда, другую гимназию — не «Aitvaro», а «Žaliakalnio».

«Окончив русскоязычную школу и поступив в университет, стало понятно, насколько я не интегрирована в литовское общество. Государственный язык был на слабом уровне, приходилось постоянно выходить из зоны комфорта, чтобы работать, ведь в коллективе литовцы составляли большинство. Конечно, легче учиться на родном языке. И в то время — около 15 лет назад — все было намного проще: можно было жить в своем микромире и окружать себя только русскоговорящими. Создается впечатление, что некоторые так живут до сих пор. Что касается вопроса, стоит ли закрывать такие школы — не нам решать, каждый родитель школьника обязан думать и анализировать плюсы и минусы сегодняшней ситуации в русскоязычных школах», — говорит Евгения.

«Закончил русскую школу, в ней же сейчас учатся мои дети»

Валентин Гаврилов — юрист, член Социал-демократической партии Литвы, бывший замминистра здравоохранения Литовской Республики. Окончил вильнюсскую среднюю школу «Santaros» во второй половине 90-х годов.

«Я родился в Литве и закончил в Вильнюсе русскую школу. В этой же школе сейчас учатся мои дети, а старший сын в прошлом году уже ее закончил с прекрасными результатами и поступил в Вильнюсский университет на тот факультет, о котором мечтал. Я знаю очень многих людей, окончивших в Литве школы с русским языком обучения. Практически все они нашли свое место в нашей стране, а многие добились очень высоких результатов как в бизнесе, так и на государственной службе, все являются добропорядочными гражданами Литвы.

Не знаю, какие проблемы интеграции имеет в виду министр образования, но само первичное заявление о намерении ликвидировать школы с русским языком обучения, по моему мнению, является просто скандальным».

«Мой опыт обучения в школах с преподаванием на русском глубоко отрицательный»

Владимир Орлов — учитель биоинформатики, краевед, экс-глава Центра военного наследия, глава экспозиции VII форт Ковенской крепости. Окончил школу в Каунасе в конце 90-х.

«Мой опыт обучения в школах с преподаванием на русском глубоко отрицательный. Я учился в двух школах города Каунаса — 16-й средней и 10-й средней, которую позже назвали в честь Пушкина, она до сих пор существует, но уже с другим названием. В 16-й средней литовским языком не владел даже учитель литовского языка, в результате вплоть до 7 класса я на литовском языке не мог сказать двух связанных предложений. Провалив тест по литовскому, я не смог поступить в гимназию Каунасского технического университета. 

Когда я был уже учеником старших классов «десятки», мне повезло с учителями физики, химии, английского и географии, остальные были ужасной смесью некомпетентности и дилетантизма с примесью постсоветского шовинизма. Для меня школьный опыт фактически стал опытом о том, как не надо учить, когда я много лет спустя стал сначала директором школы, а потом и учителем. Моя школа научила меня тому, какой не должна быть школа для детей и это, наверное, единственное, чему я ей искренне благодарен. Признаюсь, что этот опыт для меня был в многом травматическим — именно благодаря нему в нашей школе отсутствует кабинет директора, а в учительской вообще нет двери, зато там живет кошка Хубба. 

Мои учителя с первого для работы понимают, что каждый ребенок имеет права зайти в учительскую, чтобы погладить кошку, в «десятке» же один учитель тебя посылал за журналом в учительскую, чтобы другие учителя на тебя наорали, «как ты смел зайти в учительскую?».

Что касается темы отказа от существующей модели школ нацменьшинств в целом, для меня язык — это инструмент передачи информации. В современном мире есть один универсальный язык международного общения — это английский. Если бы я имел такую возможность, я бы перевёл все гимназии страны на программу международного бакалавриата (IB) с преподаванием на английском языке — начиная с 9 класса, так как сегодня уже объективно очевидно, что в Литве отсутствуют профессионалы в области педагогики и национальную программу образования мы создать и развивать не в состоянии по двум причинам — отсутствие авторитетов и приоритетов.

Касательно национальных школ, у нас в стране существует только две национальные диаспоры, которые согласны инвестировать в образование своих детей — это евреи и армяне. Все остальные национальные меньшинства, в том числе и славяне, не имеют адекватных и объективных лидеров и ресурсов. Надо понимать, что быть, например, французом в Литве — это сложнее и дороже, чем быть французом во Франции или литовцем в Литве. Чтобы быть литовцем в Литве, ничего не надо делать — все за тебя сделает государство. Но чтобы быть, например, поляком в Литве, надо сделать определенные усилия над собой, и это нормально.

В cовременной Литве я не вижу национальной диаспоры славян, включая поляков, которая бы была искренне заинтересована в качественном образовании своих детей, а без качественного и профессионального интереса национальных диаспор с соответствующей финансовой компонентой не стоит рассчитывать на то, что государству русские или польские национальные школы будут нужны больше, чем они нужны русским или полякам.

И поверьте, наиболее активные диаспоры меньше всего заморачиваются на тему языка обучения. В этом году я работаю с замечательной девчонкой из армянской семьи. Я с ней говорю по-литовски, она прекрасно владеет армянским языком и в своем десятом классе уже знает и умеет больше, чем выпускник литовского университета. Я вижу, насколько замечательные условия учиться созданы для нее ее семьей, которая не просит от меня национального языка и культуры — эти знания каждая адекватная семья в состоянии дать сама, школа для этого совершенно ненужный посредник. Давайте перестанем искать русскую, литовскую, еврейскую или польскую школу. Давайте начнем искать и создавать школу, которая обязуется давать качественное образование».