«Старики и дети прячутся в холодных подвалах, очень скоро у них закончится еда и другие ресурсы. Интернет-соединение крайне нестабильное, и с некоторыми из друзей у меня уже сутки нет связи. Я знаю, что их дома были обстреляны», — говорит главный редактор Международной федерации кинокритиков Елена Рубашевская.
Она встретила войну на Донбассе. Когда Елена добралась до Киева, в городе уже шла полномасштабная война. «Моя мама, плача, говорит мне, что в мой дом попал снаряд», — вспоминает она. Елена чудом выехала в Польшу и рассказала нам о том, что происходит в Украине — от первого лица.
Елена Рубашевская. Фото из личного архива
Что это — дурное дежавю? Я пытаюсь уснуть, но мои мысли возвращаются к прошлому, которое, как я надеялась, никогда меня больше не настигнет.
2014. Я заканчиваю университет в Киеве и готовлюсь вернуться в родной Донецк
Вернуться, прямо скажем, на всё готовое: бабушка с дедушкой подарили мне хорошую квартиру, я получила предложение о работе на местном телеканале, и была готова к распланированной жизни в городе футбола и процветающей промышленности.
Тогда я еще не знала, что через пару месяцев буду получать леденящие кровь звонки от мамы, слышать ее плач и сообщения о том, что в мою квартиру попал снаряд. Я не знала, что в течение следующих нескольких месяцев буду просыпаться с новостями о новых убийствах мирных жителей, о новых уничтожениях мест, которые я знала, и о новых разрушенных жизнях людей, которых я любила. И это состояние стало перманентным.
С тех пор, как я поняла, что у меня нет шансов построить свою жизнь на Донбассе, я мечтала о маленьком уголке в этом мире, где я могла бы просто поставить уютное кресло, почитать книгу, пригласить друзей на бокал вина или фильм. Мне это удалось. Прямо перед тем, как начался ад, я отпраздновала первую годовщину жизни в своей идеальной уютной квартирке в лесном пригороде Киева, Буче.
И через две недели – снова звонок. Моя мама, плача, говорит мне, что в мой дом попал снаряд.
Теперь я снова перекати-поле. И не только физически, но и духовно. Когда началась вторая в моей жизни война, я была на разведке локаций для своего дебютного документального фильма «Симфония Донбасса». Это должен был быть фильм не о войне, а о красоте родного края и его неповторимом индустриальном фольклоре. Я надеялась, что это поможет региону восстановиться. Это было так сюрреалистично! Сегодня мы спускаемся в угольную шахту. На следующий день мы просыпаемся от звуков бомбежки. Проведя несколько часов в подвале отеля, я и мой оператор спешим в Киев к нашим семьям, беспрестанно читая вслух новости, которые трудно осознать.
Теперь в огне не только Донбасс, но и вся Украина. Нам удалось добраться до Киева к моменту, когда город уже находился в полномасштабной войне. Пустынные улицы, следы обстрелов, повсюду солдаты. Сирены звучат так часто, что люди свыкаются с этим звуком и не обращают внимания. Общественный транспорт остановился.
У меня была задача: добраться до района, в котором живу, чтобы забрать загранпаспорт, деньги и хоть какие-то личные вещи. И, самое главное, там была моя мама и многие мои друзья. И вот я еще раз обновляю новости.
А там — сообщения о массированных атаках на мой город. Вскоре в сеть просочились фотографии, на которых были запечатлены солдаты и танки, а также первые трупы. По окрестностям (хоть всё уже было разрушено) я поняла, что фото сделано в паре километров от моего дома. Я продолжала искать варианты, как добраться туда, но в тот же день мосты были взорваны.
Ходили слухи, что русские атакуют только стратегические объекты; но очень скоро мы убедились, что это неправда.
После того, как город был отрезан от внешнего мира, началась жестокая и бессмысленная кампания разрушения гражданских объектов.
Уже сейчас в сети есть много видео и фотографий (многие из них сделаны моими знакомыми), которые можно использовать как доказательства военных преступлений.
Проведя беспокойную ночь, полную слухов о вторжении в город чеченских войск, я поняла, что в ближайшее время вернуться домой не смогу. Перспектива пребывания в Киеве также выглядела крайне опасной, звуки бомбежек бесконечно сотрясали город, был объявлен суровый комендантский час.
Без документов и с тем минимум вещей, что у меня был, я пешком отправилась к центральному вокзалу и чудом села на поезд до Львова.
История этого путешествия может послужить сценарием к фильму-катастрофе
Женщины, дети, иностранцы, домашние животные, все втиснуты в нечеловеческих условиях в плацкарт лишь с одной целью: как можно скорее попасть на запад. Львовский вокзал настолько переполнен, что люди теряют сознание. Оттуда до границы я еду на автобусе, также набитом до отказа. Водитель опасается, что его оштрафуют за нелегалов (кто мы, люди без паспортов?), поэтому высаживает нас на обочине, и мне вместе с другими людьми приходится идти несколько километров до блокпоста.
Было очень холодно, и у меня с собой не было теплых вещей. Заметив мой несчастный вид, местный волонтер подарил мне спальный мешок, который и спас меня в тот день.
Большинство людей (теперь это были только женщины и дети) понятия не имели, куда идут, не спали и нормально не ели с самого начала войны. Нам пришлось простоять несколько часов в очереди под хмурым небом, вполне соответствовавшим нашему внутреннему состоянию. Что придавало нам сил, так это обнадеживающие сведения о том, что Польша готова принять всех нуждающихся.
Мы пересекли границу, и это было колоссальным облегчением. Встречающие нас волонтеры немедленно снабдили нас водой, горячими напитками, едой, одеялами и информацией. Бесплатные автомобили ждали нас, чтобы отвезти в любом направлении, и поляки просто ходили в этой хаотичной растерянной толпе и предлагали помощь всем и каждому.
К сожалению, первичное чувство облегчения вскоре было омрачено: как только я подключилась к Wi-Fi, то узнала, что мой дом (как и другие дома в городе) был серьезно обстрелян. Это было сознательное и расчетливое нападение на мирных жителей.
Несколько квартир просто выгорели дотла, многие были частично разрушены. И это не было случайной, одноразовой атакой. С завидной регулярностью все продолжается и по сей день.
На данный момент город безжалостно стирают с лица Земли
Старики и дети прячутся в холодных подвалах, очень скоро у них закончится еда и другие ресурсы. Интернет-соединение крайне нестабильное, и с некоторыми из друзей у меня уже сутки нет связи. Я знаю, что их дома были обстреляны. Все, что я могу делать – просто ждать. Люди не знают, что происходит и когда это прекратится.
Это краткая история только одного города. Готовя эту статью, я попросила своих друзей прислать мне сегодняшние фото и видео. Через пару минут мой мессенджер заполнился материалами, запечатлевшими катастрофические последствия абсурдной и бесчеловечной жестокости. Разрушенные дома, разбомбленные дороги, разграбленные магазины, измученные люди, прячущиеся в убежищах…
Мы сражаемся
И это борьба не только с российской армией, но и со всем, что угрожает ценностям, согласно которым мы хотим жить и которым хотим соответствовать. Если мы не хотим, чтобы это повторилось, мы не должны молчать. Люди, совершающие подобные преступления, не остановятся на Украине; они одержимы ненасытным стремлением к власти и контролю, и весь мир должен объединится, чтобы противостоять этому.
Иначе – и это не преувеличение! — мир, каким мы его знаем, может исчезнуть навсегда…
Елена Рубашевская, главный редактор Международной федерации кинокритиков
Использованные в статье фотографии сделаны мамой Елены. Из соображений безопасности мы не называем ее имя.
Помогите нам продолжить работу!
Оформите пожертвование на любую сумму и поддержите настоящую независимую журналистику!Нажимая кнопку «Поддержать», вы соглашаетесь с правилами обработки персональных данных. Если вы захотите отписаться от регулярного пожертвования, напишите нам на почту: [email protected]
