23 августа отмечается очередная годовщина со дня заключения пакта Молотова-Риббентропа. И хотя с момента московских переговоров между сталинским СССР и нацистской Германией прошло уже 84 года, советско-германский договор о ненападении и прежде всего секретный дополнительный протокол к нему остаются на повестке дня и активно обсуждаются. Именно в секретном протоколе был зафиксирован раздел сфер интересов Берлина и Москвы в Европе, ставший прологом ко Второй Мировой войне. В последние годы, особенно в контексте войны России против Украины, эта тема приобрела особое политическое значение.
В Европе и США при обсуждении пакта подчеркивается ответственность Москвы и Берлина за начало Второй Мировой войны, а сами договоренности между СССР и Германией. воспринимаются как сговор тоталитарных диктатур и символ политической беспринципности и откровенной подлости. Для Польши и стран Балтии пакт Молотова-Риббентропа стал без преувеличения национальной трагедией. В соседней Беларуси он, напротив, долгое время не вызывал интереса у властей и практически не использовался в пропаганде режима Лукашенко. Официальный Минск открыл для себя пакт лишь в контексте протестов 2020 года, взял на вооружение российские пропагандистские нарративы, а 17 сентября — день вступления советских войск на территорию входившей в состав Польши Западной Беларуси — провозгласил «Днем единства Беларуси» и активно использует события 1939 года для нагнетания антипольской истерии в стране.
Оценки пакта Молотова-Риббентропа в СССР и Российской Федерации в полной мере отражают тот противоречивый исторический путь, который проделала Россия за последние 84 года.
Непосредственно после заключения пакта с Германией советская пропаганда объявила договор о ненападении «гениальным решением» Сталина, позволившим СССР выиграть время и избежать вступления в войну. После смерти диктатора его личная роль больше не подчеркивалась, но положительная оценка пакта в целом не изменилась, а сам факт наличия секретного протокола о разделе сфер влияния в Европе решительно отвергался. Лишь в конце 1980-х годов Москва вынуждена была признать этот факт и осудить сговор тоталитарных режимов.
Карикатура Клиффорда Кеннеди Берримена на пакт Молотова — Риббентропа. Впервые опубликована в газете The Washington Star в октябре 1939 года.
Точка в спорах об оценках пакта Молотова-Риббентропа, однако, не была поставлена, а в1990-е и 2000-е гг. в России все чаще были слышны голоса реваншистов националистического и коммунистического толка, оправдывавших сталинский внешнеполитический курс. Кремль, в свою очередь, вел себя относительно сдержанно, а Владимир Путин в 2009 году и вовсе раскритиковал пакт Молотова-Риббентропа как «аморальное» решение своего предшественника Сталина. В связи со стремительным ухудшением отношений с Западом и особенно после аннексии Крыма российский президент, однако, в корне пересмотрел свою оценку московских соглашений. Как и советские времена, пакт был вновь признан необходимым и важным шагом для обеспечения безопасности СССР. Москва больше не оспаривала само существование секретного протокола, но стремилась преуменьшить его значение и отвергала какую-либо ответственность Советского Союза за развязывание Второй Мировой войны как «переписывание истории» и проявление «русофобии».
В таком же духе выдержаны и новые российские школьные учебники истории, в качестве основного автора которых выступил известный своими ультраконсервативными и радикальными антизападными взглядами советник Путина Владимир Мединский, а инициатором создания стал сам российский президент.
Российским школьникам пакт Молотова-Риббентропа теперь преподносится как политический шаг, позволивший выиграть время и вбить клин в альянс противников СССР Германии и Японии, а значит событие, полностью соответствовавшее интересам Советского Союза — логичное и оправданное. Не обходится и без любимого нарратива Путина о России, неоднократно обманутой Западом: «заклятый враг» Великобритания и Франция представлены как силы, сознательно провоцировавшие конфликт между Москвой и Берлином, фактически вынудившие Сталина пойти на соглашение с «Третьим рейхом» и потерпевшие в итоге дипломатическое поражение. Пакт признается первой советской (дипломатической) победой во Второй мировой войне, которой, как еще в 2019 году подчеркивал близкий соратник Путина Сергей Иванов, россиянам следует гордиться.
А что же секретный протокол, раздел Польши, оккупация и аннексия стран Балтии и Бессарабии, «Зимняя война» против Финляндии? Необходимые шаги для обеспечения безопасности и восстановление исторической справедливости в отношении территорий, которые когда-то входили в состав Российской империи. Об оккупации и аннексии стран Балтии речь не идет в принципе.
Читателя подводят к мысли о том, что основной угрозой независимости Литвы, Латвии и Эстонии была Германия, а их вхождение в состав СССР имело скорее добровольный характер.
Такой искаженный, да и просто откровенно лживый, взгляд на события 1939/1940 гг. полностью соответствует сегодняшним взглядам Владимира Путина, для которого пространные экскурсы на исторические темы давно стали обычной практикой. Именно пакт Молотова-Риббентропа, а также «Мюнхенский сговор» 1938 года, позволивший Гитлеру при попустительстве Франции и Великобритании расправиться без боя с демократической Чехословакией, стали для Путина со второй половине 2010-х гг. ключевыми историческими темами, к которым он регулярно обращается в своих публичных выступлениях и «исторических статьях».
События последних лет показывают, что российский президент при принятии фатальных решений руководствуется своими в том числе историческими представлениями о международных отношениях в Европе в 1930-е гг., а себя считает исторической фигурой, возвращающей России былое величие. Так, перед вторжением в Украину он, очевидно, рассчитывал на новое «Мюнхенское соглашение», которое позволит ему установить контроль над Украиной. И хотя его расчет с треском провалился, но надежду на новый раздел сфер интересов в Европе он, похоже, все еще не утратил.
