30 марта в Таллинне прошла встреча с известным российским журналистом и телеведущим, автором проекта «Намедни. Наша эра» Леонидом Парфёновым. В столице Эстонии Леонид Парфенов представил свою новую книгу «Намедни. Наша эра. 1961−1970». Это исправленное и дополненное издание книги 2009 года, одиннадцатая книга серии.
На второй день после начала вторжения России в Украину журналист покинул родину, но его канал на YouTube «Парфенон» продолжает работать.
Намедни и всегда
Появившись на сцене, где были подготовлены экраны для демонстрации видео, Леонид Парфенов тепло приветствовал эстонскую публику, сказав, что бывал в Эстонии много раз, страна ему особо симпатична, он сопереживал движению «Народный фронт», с сочувствием следил за борьбой эстонцев за свою независимость, и антиимперская направленность его деятельности во многом связана именно с Эстонией.
— Мне есть что вам сказать и показать, — заверил Парфенов. — Говорить я собираюсь про то прошлое, которое все никак не уходит, оставаясь настоящим, и про настоящее, которое вместо того, чтобы смотреть в будущее, все время обращается назад.
По словам Леонида Парфенова, шестидесятые годы XX века более других напоминают двадцатые годы века XXI. Поэтому презентация книги, посвященной именно этой эпохе, не случайна.
— У музыкантов бывают туры в поддержку альбома — а у меня в поддержку тома, — сказал журналист. — Этот том «Намедни» самый большой, 320 страниц, и самый яркий, 720 иллюстраций.
Далее он объяснил, что сейчас никто не может легальным путем заказать эту книгу в России — стране, находящейся под санкциями. Поэтому для таллиннских читателей это уникальная возможность приобрести книгу.
В течение часа Леонид Парфенов знакомил гостей встречи с содержанием книги, демонстрируя на двух экранах ее страницы остроумно их комментируя.
Книги Парфенова, как и его видео, построены по принципу коллажа, на их страницах собрана информация с фотографиями, стилизованная под вырезки из газет: «XXII съезд КПСС: коммунизм и антисталинизм», «Герман Титов полетел в космос», «Карибский кризис», «Хрущевские квартиры», «Убили Кеннеди», «Война во Вьетнаме», «Танки в Чехословакии», «Туризм с рюкзаком», «Зыкина — самая народная артистка», «У советских хозяек появились скороварки», «Туфли на шпильках» — все идет в дело и служит иллюстрацией эпохи.
— Этой журналистикой я занялся около четверти века назад, еще на НТВ, — рассказал Леонид Парфенов, — Не без труда мы входили тогда в новый строй — из, условно говоря, социализма в, условно говоря, капитализм. И хотелось разобраться, что нас сформировало.
Имперскость не ушла
— К 2007 году я явственно понял, что советская действительность никуда не ушла, — продолжал Леонид Парфенов. — Она осталась какой-то матрицей, на которую наложились российские реалии, но все время дает о себе знать. Я тогда придумал девиз «Мы живем в эпоху ренессанса советской античности». К тому времени на телевидении я уже не работал, отовсюду был изгнан, а YouTube еще не начался. И я придумал формат этих томов.
Шестидесятые, по моему убеждению — сердцевинное десятилетие, гринвичский меридиан советского имперского проекта. Советская империя была еще полна сил, могла настаивать на своей правоте, устраивать расстрелы в Новочеркасске или ставить Берлинскую стену, а люди, которые против нее, мол, просто своего счастья не знают. Надо их, значит, заставить. «Железной рукой загоним человечество к счастью» — это знаменитый лозунг Соловецкого лагеря (первого советского концлагеря).
И еще одна очень важная вещь для понимания современной российской имперскости: к 60-м годам сложился паритет между СССР и США, представление о том, что есть только две сверхдержавы, США и СССР, и у них сателлиты, и есть так называемый третий мир — движение неприсоединения, развивающиеся страны, и вот там эти сверхдержавы и бодаются, а все остальные — они им принадлежат, и нечего рассказывать про какой-то там суверенитет.
Содержание 60-х — последняя мода на социализм и полное разочарование: реабилитация никогда не наступит.
Например, вторжение в Чехословакию в 1968 г. до боли напоминает нынешние украинские фронты. Это, кстати, была ГБ-шная спецоперация, нас убеждали: это упреждающий удар, имелись фальшивые тайники с западным оружием, еще сутки, и на нас бы напали, это было надо!
Как видите, ничего не меняется: когда у людей монополия на истину, они могут врать все, что угодно.
Леонид Парфенов. Фото: Wikimedia
«Я еще собираюсь пожить»
После вступительной части Леонид Парфенов ответил на вопросы, которые гости встречи передавали ему через записки. Приводим наиболее интересные вопросы и ответы.
Мне 21 год, с прошлого февраля мне кажется, что жизнь закончилась, и дальше будет только хуже. Слушая вас, понимаю, что так было всегда. Дайте совет, чтобы не сойти с ума!
Нынешние времена сильно отличаются от советских, советский проект был все-таки тоталитарным: государство было единственным работодателем, только у него было жилье, работа, образование. Страна была закрытой от остального мира. И в таком государстве ты не можешь вырваться из предназначенного тебе сценария. Все-таки сейчас Россия остается страной авторитарной, но не тоталитарной. А уж за последние десятилетия, в период второго русского капитализма, каким бы кривым он ни был, миллионы людей сделали карьеру, реализовали себя, увидели мир, обеспечили образование детям и старость родителям, и все это было не связано с государством, властью. Я понимаю, порой охватывает отчаяние. Но нужно жить, получать образование, развивать себя. Грех унывать в 21 год. Мне 63 года. Я в три раза старше вас, и я еще собираюсь пожить и что-то увидеть.
Как убедить людей в том, что в 1940 году действительно произошла оккупация Эстонии?
Я думаю, что с некоторыми просто не надо дискутировать. Если кто-то считает, что Эстония вошла в братскую семью народов СССР, то ветер ему в паруса! Оставьте его в этих иллюзиях! Если его жизнь ничему не учит, вы не найдете аргументов. Это так же, как спорить с человеком, который полагает, что сейчас идет освобождение Украины — пока его не поправит время, он не разочаруется в своих нынешних идеалах.
Голодомор — это геноцид украинской нации или неумелое управление государством?
Это результат коллективизации. Голодомор был и в России, и в Казахстане, погибших больше всего именно там, казахский этнос сократился наполовину. Этим преодолевалось сопротивление деревни — хотя в документах это не отразилось. Ну, и вообще люди рассматривались как инструмент для достижения целей, которые ставила власть, и даже как препятствие. Люди как расходный материал — это было и в деревне, и в городах. Но в деревне это было еще страшнее: а) деться некуда б) в советском проекте сельское хозяйство всегда было отстающим, так как человек на земле — это образ жизни.
Что вам нужно, чтобы почувствовать себя счастливым?
Наверное, работа прежде всего. Которая тоже как образ жизни, и поэтому, при всем желании вообще пожить, мне обычно на третий день становится скучно без дела.
Ваше отношение к ЛГБТ?
Что ж, можно было ожидать этого вопроса. Как сказал Михаил Жванецкий, дай Бог каждому его странного счастья. Счастье — оно всегда странное, всегда очень индивидуальное, никому ничего не надо указывать.
Коммунисты, как инквизиция или татаро-монгольское иго — на 300 лет?
Нет, сейчас время течет быстрее. Будет Нюрнберг, или Гаага, и тело Ленина, как и его памятники, будет убрано навсегда. Не знаю, все ли памятники снесут или переставят в музеи, но то, что добром это кончиться не может, что нынешняя война только ускорила конец — это несомненно. Проиграли они еще 24 февраля.
Скучаете ли вы по России?
Честно говоря, не особенно. Я прекрасно понимаю, что вернуться туда сейчас невозможно, что себе душу травить, это первое, во-вторых, у меня есть дело, а в-третьих, в отличие от тогдашних отъездов это ведь не как на тот свет, связи остались. Опять же, ковид приучил нас жить в сети, работать на удаленке, получилась некая репетиция. Даже верстать научился без тактильных контактов, без этих «не-не-не, вот сюда!»
Будет ли Россия свободной демократической страной — ваш прогноз?
Когда именно, загадывать не буду, но то, что Россия рано или поздно вернется в Европу, для меня совершенно очевидно.
