Президент вильнюсского футбольного клуба «Жальгирис» Вильма Венсловайтене: Когда в Литве появятся новые стадионы, футбол станет спортом номер один в стране

Начало возрождения «Жальгириса» 

Вильма, с чего начался ваш путь в футбольный бизнес?

До того, как прийти в футбольную сферу, у меня был большой управленческий опыт, я работала в крупном холдинге, владевшим на тот момент несколькими футбольными клубами. В один из дней у меня в руках оказались все контракты футболистов пяти команд, принадлежавших этому холдингу — клуб из Эдинбурга «Харт оф Мидлотиан», минский клуб МТЗ-РИПО (сейчас выступающий под названием «Партизан» — прим.) и несколько литовских клубов, среди которых были «Кауно» ФБК и «Атлантас».

Постепенно я начала вникать в трансферные и селекционные дела, в подбор тренеров, игроков. Через год работы с собственником холдинга был создан департамент по развитию спортивных проектов, в котором меня назначили директором. Я стала главой глав футбольных клубов с персональной ответственностью за трансферы, бюджет и инфраструктурные проекты. Тогда проекты строительства были одобрены для МТЗ-РИПО, в Вильнюсе был большой проект по реконструкции всего квартала и стадиона «Жальгириса», а также по реконструкции стадиона «Хартс» в Эдинбурге. Конечно, все эти проекты имели своих проектных руководителей, они тоже общались напрямую с собственником, но все равно функционально за все была ответственна я. Я знала все детали и нюансы развития этих проектов, так как бюджет был полностью под моей ответственностью. Вот так я и очутилась в футболе.

Как вы оказались у руля «Жальгириса»?

Так сложилось, что в 2009 году я ушла из холдинга. Подумала тогда, что пришло время что-то менять в своей жизни. Я ушла, решив для себя, что у меня будет год отпуска, потому что начиная с 1997 года у меня не было нормального отпуска. Женщине работать и делать карьеру не так-то просто. Когда любишь работу, которую ты делаешь, и ты сконцентрирован на результате и ты понимаешь, что тебе нужно создавать себя через организацию, о тебе будет говорить только результат.

В 2009 постепенно я вышла из сферы футбола. Правда, не далеко. Мы делали несколько проектов в Литве, помогли одному клубу и имели еще один проект с Германией. Летом ко мне обратились из спортивного департамента, так как федерация футбола Литвы рекомендовала нас как людей, которые знают толк в футбольных делах и могут помочь. Задачей было сделать концепцию «Жальгирису».

Но фанаты создали альтернативный клуб, чтобы их любимая команда, легендарный клуб, цель их жизни не исчезла. Их просьба заключалась в том, чтобы не дать клубу уйти вниз, стабилизировать ситуацию и сделать что-то в будущем на базе структуры, которая была создана фанатами, пока решались вопросы с руководством и финансированием. Нас пригласили сделать инвестиционную концепцию воскрешения этого клуба, легенды «Жальгириса». Я подумала и согласилась. Но сказала: имейте в виду, что я могу помочь сделать презентации и все, что будет необходимо, во время своего отпуска, но сама я себя в футболе больше не вижу. Я ушла и сказала, что больше в эту сферу не вернусь. Так как в тот момент я чувствовала, что теряю свою компетенцию в той сфере, где я была уже очень сильна. Мне необходимо было обновить свою компетенцию, чтобы вернуться на прежний уровень на рынке труда, если так можно сказать. Ведь профессиональная компетенция исчезает, если ей не пользоваться. Вот так развивался мой путь в «Жальгирис». Весьма непросто.

С какими трудностями вы столкнулись, когда возглавили «Жальгирис»?

История о том, как я приняла этот вызов, очень деликатная. На наших презентациях концепции возрождения «Жальгириса» присутствовали самые богатые люди Литвы. Их главным вопросом было то, как их возможные инвестиции в клуб будут окупаться.

Кто-то из присутствовавших на собрании спросил: «А кто будет все это делать?». Я ответила: «Профессионалов с высокой компетенцией нужно покупать, а в футболе они очень дорогие. И если вы будете искать их, то найдете». В ответ от кого-то я получила скептическую фразу: «Мы видели такие теории, мы и сами можем нарисовать такое». На что я ответила «Это не теория». Эта фраза нажала во мне внутреннюю кнопку моих персональных амбиций. Я приняла это как вызов. Сказала: «Хорошо. Но я не понимаю какого возврата инвестиций вы ждете от социального проекта в Литве в разгар мирового финансового кризиса. Это должна быть ваша социальная дань, ваша гордость, что вы делаете это. Потому что у вас работают люди, чьи дети будут идти в академию этого клуба. Вы должны гордиться потом, что спасли этот клуб. Вы построили свои бизнесы в Литве и заработали свои миллионы, а спасти этот клуб — ваша социальная дань».

К прибыли в футболе конечно нужно стремится, но это бизнес с большими рисками. Это больше социальный проект, особенно в Литве, так как у нас спорт номер один — это баскетбол. Естественно, что позиции баскетбольных клубов для спонсирования и вливания инвестиций более привлекательны для потенциальных инвесторов. Баскетболу нужна более простая инфраструктура, все проще. Баскетбольная инфраструктура не такая дорога по сравнению с футбольной. Когда мы измеряем бюджеты футбольных и баскетбольных клубов, мы приходим к выводу, что футбол — это король спорта. Футбол — это очень дорогое удовольствие.

Так вот возвращаясь к той презентации. Я ответила людям: «Хорошо. Встретимся с вами через три года. Я не миллионерша, но свой миллион я уже заработала. И я докажу, что это не теория». Потом, конечно, очень жалела о своих словах. Это было очень трудно. Я ведь накануне ушла из футбола не потому, что это просто. Футбольный бизнес действительно очень трудный для женщины. Потому что ты чужая в мужском мире.

Литва хоть и европейская развитая страна, но определенная доля сексизма все же присутствует в обществе. Как вас восприняли болельщики «Жальгириса» и футбольное сообщество?

Я думаю, что сексизм — проблема не только Литвы, а общемировая. Другой вопрос, насколько ярко он проявляется и в каком ракурсе. Повторюсь, было очень трудно. И не только из-за сексизма, как вы говорите. В этом, кстати, я видела наименьшую проблему. Я человек, который в работе концентрируется только на одном — на результате. Все остальное мне неинтересно. Это мой психологический профиль. Я сама из среды персонала. И в свое время я как сотрудник проходила всевозможные исследования и тестирования, поэтому себя как профессионала я знаю очень хорошо.

Проблема была в другом. Я ведь до этого не работала руководителем футбольного клуба. До этого я была руководителем над руководителями клубов. И эта глубина была мне абсолютно незнакома и неведома. Я нырнула в совершенно новые для себя воды. Передо мной стояла личная цель доказать, что мой план рабочий. С другой стороны, на мне лежала большая ответственность, которую я приняла, взявшись за этот проект. Тогда это был проект, который создали фанаты. Они искали того, кто может его забрать и сделать из него клуб, чтобы в дальнейшем он был их гордостью и представлял Вильнюс и Литву на внутренней и международной футбольной арене.

Еще одна сложность заключалась в том, что нужно было самим строить бюджет.

Массово закрывались большие сильные компании. Банкротства были ежедневным явлением. Плюс, вы же понимаете, что такое футбол в Литве. Сейчас, ретроспективно оглядываясь назад на те первые годы в «Жальгирисе», я содрогаюсь и даже не хочу это вспоминать. Это было ужасно. Ненормальный титанический труд. Но кто говорил, что с нуля строить клуб будет легко? Ведь по сути структура клуба должна была строиться с нуля.

На тот момент «Жальгирис» выступал в А Лиге?

В порядке исключения федерация футбола заявила команду в первую лигу Литвы, во второй по значимости дивизион страны. И в том сезоне они финишировали на шестом месте из семи. Чтобы наш проект заработал, нам обязательно нужно было играть в А Лиге. Нужны были спонсоры, деньги, чтобы создавать команду. А деньги, чтобы быть конкурентоспособными, необходимы были большие, особенно исходя из тех бюджетов, которые тогда были на рынке и того бюджета, который имел тогдашний чемпион страны. Это был хороший вызов. Но как говорится, все делается работой. Когда работаешь, когда стремишься, и делаешь это с любовью. Это самое важное. Любовь нужна для достижения целей и для того, чтобы делать чудеса.

Каким образом к помощи клубу подключился муниципалитет Вильнюса и как именно он помогал тогда команде?

Я всегда выдвигаю команде цель делать чудеса. Одно из таких чудес произошло 24 декабря 2009 года в 11 часов утра, когда был назначен митинг возле мэрии города. Там я представила концепцию развития «Жальгириса» и мы пригласили город стать акционером, долевым участником этого клуба — и они согласились. Я уже тогда понимала, что для того, чтобы идти к спонсорам, я должна как-то представить, презентовать себя. Ведь кто я была такая на тот момент для людей?

Мне необходимо было стучаться в каждую дверь и просить о помощи «Жальгирису». Это было очень трудно. Все закрывали двери и говорили: «Спонсорских денег нет. Денег на рекламу нет». Тогда все думали как им выжить и о том, как содержать своих сотрудников. В том году и в последующем мэрия как таковых финансовых средств не дала, но зато предоставила инфраструктурную помощь. Они очень помогали. И стадион предоставили, договорились с собственником, обеспечили команду автобусом. С другой стороны, это ведь тоже деньги. Если ты получаешь все это и в графе бюджета у тебя стоит ноль на эти расходы, то это уже хорошо. Вот так мы и начинали.

В большей степени вы тратили на клуб свои личные средства?

Да, конечно, я тратила личные средства и спонсорские. Впоследствии мы нашли спонсоров. Мы сотрудничали с платформой Unibet, которая по тем временам давала нам очень большие деньги.

Отношения с фанатами «Жальгириса»

У большинства людей «Жальгирис» ассоциируется с вашим именем. Это удивительно для вас?

Думаю, это естественно, что «Жальгирис» у многих вызывает ассоциации со мной, так как при моем управлении клуб проводит уже 14-й по счету сезон. Но «Жальгирис» — это не только Вильма. «Жальгирис» — это целое явление. Это любовь людей. Не только к футболу как таковому. Но и к тому, что символизировал «Жальгирис».

Этот клуб — символ, наследие культуры Литвы, я бы так сказала. Особенно памятным был прошлый год, когда эти фанаты и зрители «взорвали» стадион на наших еврокубковых матчах. Хоть в Вильнюсе и нет нормального стадиона, и если бы он был другим, то и болельщиков на каждом матче было бы гораздо больше. Но то, что мы имеем такой стадион, возможно, еще больше объединяет нас. Мы чувствуем это единство. И то, какая атмосфера царила в прошлом сезоне на матчах «Жальгириса» в еврокубковых играх это просто какое-то чудо.

Расскажите подробнее о клубной структуре клуба.

Структура «Жальгириса» была сложена исторически. Ее создали фанаты. Один из главных фанатов взял это на себя и создал проект возрождения «Жальгириса» в 2009 году.

Нужно было купить автобус, футбольную экипировку, оплачивать тренировочные поля. В 2009 году клуб полностью содержали фанаты. В какой-то момент они поняли, что не могут в таких условиях продолжать и дальше, это ведь естественно. Ну год еще можно было работать в таком ключе.

Но вы же понимаете, что есть момент эйфории, а потом уже начинаются бытовые моменты. Когда жены болельщиков говорят, что ребенку нужны зимние ботинки, к примеру, или жене нужно купить пальто. Год можно потерпеть, но дальше все становится намного сложнее на практике. Мы пришли к болельщикам со своей идеей и представили им свое видение развития этого проекта.

Как сегодня помню, мы встретились с ними в пивном баре. Там было очень много фанатов «Жальгириса», они были очень напряжены, внимательно смотрели, кто я такая. Я ведь была человеком из структуры Владимира Романова, который тоже в свое время хотел купить «Жальгирис». Поначалу они думали, что я — троянский конь Романова, чтобы отобрать у них футбольный клуб. Мне нужно было отвечать на все их вопросы, далеко не все из которых были приятными и тактичными. Но я отвечала. Потому что понимала, что это важно для них. В какой-то момент я подумала про себя: «Что я тут делаю? Надо встать и уйти». И в ту самую минуту один из болельщиков сказал своим «коллегам»: «Эй, успокойтесь. Ведь сейчас она просто уйдёт». После этого фанаты притихли и начали слушать меня более внимательно. Они сказали: «Не сердитесь на нас. Вы нас поймите. Для вас это проект, а для нас это вся жизнь».

Вы одна пошли на встречу с толпой футбольных фанатов?

Нет, я пошла на встречу с фанатами еще с одним человеком, который был ответственен за коммуникацию. Мы были с ним вдвоем. Фанаты взяли время на размышления и в итоге дали «добро» на нашу концепцию. Я тогда подумала, что если нам не повезет и все провалится, нам не то что придется уезжать из Литвы, даже фамилии надо будет менять. Это было бы очень громкое фиаско.

После этой встречи я собрала вместе своих тогдашних партнеров. Я озвучила им то, что мы становимся долевыми партнерами клуба «Жальгирис» и будем искать еще акционеров, которые будут платить взносы. А мы, кто здесь сидим, у кого есть возможность, будем платить взносы или работать бесплатно. До тех пор, пока этот клуб не сможет генерировать деньги.

Но мое условие было таким. У меня есть деньги, я их посчитала и сказала, что могу их одолжить клубу. Дать безвозмездно я не могла, потому что я их накопила долгими годами своей работы, не из бизнеса. Больше десяти лет я работала, чтобы собрать эти сбережения. И я сказала, что я не пойму, если вы на середине пути скажете, что вы устали, не подумали и откажетесь от этой идеи. Обратного пути не будет. Я дала им два дня, чтобы подумать, проанализировать все и дать ответ. Условие было такое, что если вы решите в какой-то момент выйти из дела, то сделать это вы сможете только, положив деньги на стол. Такой договор у нас был.

Вы как президент клуба являетесь обладателем самого большого пакета акций «Жальгириса»?

Люди из нашей проектной группы, которые тогда купили акции «Жальгириса», остались в руководстве клуба и по сей день. Мы также предоставили акции клуба муниципалитету Вильнюса. И вот сейчас у нас есть девять человек, которые владеют четырнадцатью пакетами акций футбольного клуба «Жальгирис». Мой пакет акций на клуб не является самым большим.

Фанатская группа тоже владеет акциями клуба?

Нет. У фанатов есть выбранный человек, который является членом борда, так называемого совета директоров. Среди акционеров есть фанаты, которые были еще тогда, у истоков проекта. Но это не фанатская группа, это отдельные люди. Это классическая модель, где есть долевые партнеры. Возможно, можно было бы сделать модель, где частью клуба владела бы фанатская организация, но она вряд ли прижилась бы в Литве. Чтобы добиться результата очень важна персональная ответственность каждого партнера.

Вы сказали, что в самом начале болельщики «Жальгириса» приняли вас в штыки. В какой момент вы почувствовали, что вас приняли и вам доверяют?

Я не могу ответить точно на этот вопрос, потому что я не знаю. Они видели результат. Да, им не нравилось, что мы не футбольные люди. Но результат ведь был. Да, мы ломали существовавшие стандарты и им это не нравилось. Но результат был. В прошлом году был один момент. Как я говорю, вознесение меня до неба и обратно. Я говорю о том, что сделали фанаты для меня на одном из наших домашних еврокубковых матчей. Вспоминаю это и даже сейчас слезятся глаза. Они сделали невероятную хореографию, развернули огромный баннер на всю трибуну, посвящённый мне. Увидев это, я честно говоря, даже не сразу поняла, что он про меня.

Я всегда смотрю наши матчи на крыше, всегда в одиночестве, не могу находится с людьми в этот момент. Хочу быть одна. А на нашем стадионе LFF особо негде уединиться, кроме как на крыше. Возможно, это было окончательным признанием меня, не могу утверждать точно. Но то, что это был большой подарок для меня за все эти 13 лет — это без сомнения. Это был матч плей-офф Лиги Европы с «Лудогорцем». Это было потрясающе.

Финансы, помощь муниципалитета и отношение к футболистам команды 

Через сколько сезонов «Жальгирис» вернулся в А Лигу после всех перипетий?

Сразу. В 2010 году «Жальгирис» уже играл в высшем дивизионе Литвы. Мы делали презентацию проекта Жальгириса для федерации футбола, представляли им свое видение развития этого клуба вместе с городской властью. После того предрождественского собрания 24 декабря город поддержал нас. В Литве этот день вообще очень символичен, это день перед рождением Бога, сочельник, тихий семейный праздник в ожидании Рождества. В феврале город окончательно дал ответ, что они становятся долевыми партнерами «Жальгириса». Поэтому перед федерацией у нас были весомые аргументы, ведь иметь город в структуре клуба априори означает определенную стабильность и помощь.

Несмотря на то, что по спортивному принципу мы в то время не вышли бы в А Лигу, федерация все же в виде исключения приняла нас туда. Мы собрали команду.

Но мне было очень грустно, потому что мы финишировали с одинаковым количеством очков с другой литовской командой — «Судувой». Но так как эта команда забила больше голов в сезоне, то они закончили вторыми, а мы остались третьими.

В 2011 году мы финишировали уже вторыми. Но в еврокубки по регламенту мы не попадали три года подряд. Поэтому и наш бизнес-план немного не сработал, так как мы рассчитывали на эти призовые деньги, которые получает команда, задействованная в еврокубках, от европейских футбольных ассоциаций. На тот момент это были существенные средства для нас, которые бы сильно облегчили нам жизнь. Плюс к этому, у нас сорвался трансфер Павла Комолова, который отказался переходить в другую команду. Летом 2010 года мы уже имели предложение продать этого футболиста за 260 тысяч долларов, но он отказался. Это тоже немного сорвало наши планы. Но нужно было думать, мы много работали, искали ходы. Мы четко понимали, что мы делаем и куда мы стремимся.

На сегодняшний день «Жальгирис» — это прибыльный или убыточный проект?

Если мы возьмем недавнюю историю клуба, то последние несколько лет мы идем в ноль, в 2017 году мы имели прибыль. 2018 и 2019 был небольшой минус, что-то около сорока тысяч евро. Но в принципе мы крутимся вокруг нуля. Я считаю это большим достижением.

Один из бывших тренеров «Жальгириса»Алексей Бага сказал, что вы «окутываете игроков материнской заботой», что вы знаете всех членов семьи каждого футболиста и очень внимательны к своим игрокам. «Жальгирис» для вас — вторая семья?

В 2011 году мы начали думать о том, кто мы такие. Как мы себя презентуем и видим как клуб и команда. Чем мы лучше и привлекательнее других. И почему иностранным игрокам будет интересно и полезно приезжать играть за нас в Литву.

Ведь к сожалению, литовская футбольная инфраструктура далека от уровня развития некоторых соседних европейских стран. И мы стали выдвигать лозунг, что «Жальгирис это больше, чем футбол». Мы позиционируем себя как семья, и те, кто приезжают играть за нас прекрасно знают, что «Жальгирис» — это семья.

С 2010 года я постоянно посещаю тренировки команды. Я не имею диплом психолога, так вышло всю жизнь я работаю в деловой сфере. Поэтому я смотрела на все это совершенно по-другому. Я постоянно искала способы найти преимущество, не имея при этом много денег. Думаю, это была очень важная часть нашей работы.

Потому что мы были не футбольные люди. Но именно в этом и было наше преимущество. Мы мыслили иначе. Повторюсь, мы ломали все стандарты. Я была с командой. Я делала общекомандные собрания. Потом пришло время когда меня уже просили организовывать эти собрания. В 2010 году мы создали совершенно новую команду, получив место в А Лиге. И мы с ходу заняли третье место. Никто не верил, что у нас это получится. Но у нас вышло. Потому что мы работали не так, как все. Для нас было важно как живут футболисты, с кем они живут, где они живут, здоровы ли они или болеют.

Ковид немного изменил все. Локдаун, два года фактической изоляции, отсутствие встреч, собраний. Поэтому мои знания про семьи игроков уже не так глубоки. Конечно, я знаю о них, но уже не так, как это было ранее. До пандемии я знала абсолютно все про каждого нашего игрока. Только вдумайтесь, в прошлом сезоне мы сыграли 56 официальных игр. В таком графике ты в принципе рад, что у тебя есть возможность поспать. Это был сплошной год работы, у игроков тоже не было особо времени встречаться вне тренировок и матчей. Мы уже в 2021 году побили рекорд в Литве, сыграв 50 официальных игр за сезон. Но один литовский клуб до нас такого не делал. Ну а прошлый год был запредельным, это рекорд рекордов. Мы играли каждые 2-3-4 дня. Провели 14 еврокубковых игр, 7 раз летали на гостевые матчи. В чемпионате сыграли 46 официальных игр, прибавьте сюда кубковые матчи.

Я бываю на тренировках и игроки знают, что они могут прийти ко мне и рассказать о своих проблемах. Я буду для них тем человеком, который придет на помощь и среди ночи, если это нужно будет. Раньше, когда мы начинали строить команду из ничего, бывало, что я сама везла их в больницу, покупала лекарства, приходила к ним домой, мыла посуду и варила им суп. Было и такое. Так мы начинали. Из ничего. Я была знакома с родителями игроков. Родители приезжали, мы встречались с ними, это даже была обыденность, что мы обязательно должны были встречаться с родителями футболистов. И ребята всегда знали, что могут прийти к маме. То есть ко мне. Я считаю их всех своими детьми.

Вы выполняете в клубе еще и функцию спортивного директора?

Да. Уже третий год. Вместе с тренером мы занимаемся подбором игроков. Я присутствую на каждой тренировке. Пока я не могу эту функцию доверить никому другому. Должность спортивного директора очень важна в футбольном клубе. Потому что этот человек может клуб как развить, так и довести до банкротства. В один момент из клуба ушел один из моих партнеров и акционер «Жальгириса», с которым мы еще у Романова работали. До этого он занимался спортивной составляющей команды и к слову, это изначально была его инициатива и он долго уговаривал меня тогда взяться за проект «Жальгириса». Так вот после его ухода, в бюджете клуба остался такой минус, что я четыре года пыталась все восстановить.

«Жальгирис» — это не место для учебы. Этот этап уже пройден. Уже четвёртый сезон я занимаю в том числе позицию спортивного директора и мы почти вывели клуб «в ноль» и имеем уже возможность выкупить футбольную академию, инвестировать и думать о новом стадионе. Только потому что я принимаю ответственность на себя. Я всегда четко понимаю какого футболиста я везу, откуда, за сколько.

Мы с тренером Владимиром Чебуриным стали хорошей командой. И все эти факторы сказываются на результате. Поначалу тренер был против того, чтобы я приходила в раздевалку к футболистам. Он сказал мне: «Вас в раздевалке не будет». А я ему ответила: «Ну вы все же подумайте. Они будут без меня скучать». Он не поверил.

Через полтора месяца после этого у нас состоялся разговор здесь в офисе. Он сидел на том стуле, где сейчас сидите вы. И сказал: «Мне нужно вам что-то сказать. Я этого не хочу, но должен. Приходите в раздевалку». Я удивилась, конечно, но мне было приятно. Сейчас такого вопроса уже нет. Я сказала тренеру, что понимаю, что многие смотрят на меня странно и с недоумением потому, что я захожу в раздевалку к футболистам. Но я делаю то, что другие не делают. Там, в раздевалке, я работаю на тренера. Там он босс. А я босс здесь, в офисе, когда мы говорим о цифрах, о философии клуба. А в раздевалке главный он. И я там работаю на результат. Как человек, который посвятил лучший и продуктивный отрезок своей жизни этому клубу. Мне больше ничего не надо. Только результат, на который я всегда нацелена.

Я люблю своих игроков и люблю, когда они дают результат. «Жальгирис» для меня больше, чем жизнь. Я с уважением приняла ответственность за этот клуб. Это ценность и достояние Литвы. Вот так выглядит моя философия того, что я делаю в этом клубе. Вот уже третий год мы работаем с Владимиром Николаевичем в команде, находим общий язык. Да, бывает ругаемся, не без этого. Ищем ответы на важные для нас вопросы, идем на компромиссы.

Инфраструктура, детский футбол и легионеры 

На ваш взгляд, почему футбол в Литве не так популярен, как в других европейских или некоторых постсоветских странах, а на первом месте стоит баскетбол?

Один однозначный ответ сложно дать на этот вопрос. Ответ на него состоит из многих компонентов. Я считаю, что футбол все же более популярен в Литве, чем баскетбол. И об этом говорят факты.

Эти два спорта не могут конкурировать между собой, да и нам, как футбольным представителям, этого не особо хочется. Мы не хотим сравнивать их, а объединяет их лишь то, что они оба — командные виды спорта. Но они слишком разные и непохожие друг на друга. Вещи абсолютно несравнимые.

У нас в футболе проблема только в одном — в инфраструктуре. Если бы футбольные клубы Литвы имели такие же условия, как и те, которые были созданы в свое время в стране для баскетбола, то все было бы совсем по-другому. Тут был европейский чемпионат в свое время и поэтому баскетбольная инфраструктура значительно выросла. К примеру, в Украине к Евро-2012 тоже строили новые стадионы и футбол в те времена в Украине расцвел отчасти и по этой причине. Когда в Литве, где еще есть легендарные клубы с историей, будут построены новые стадионы, тогда ситуация будет другая. Говоря о литовских клубах с историей, это еще одна проблема. Многие эти легендарные клубы исчезли, они не перенесли кризис 2008 года. Возьмем Кауно ФБК. Мы только два года тому назад смогли сравняться с ними по количеству титулов.

А этого клуба нет уже шесть нет, он не работает, он объявил себя банкротом. А мы только сейчас его догнали. «Экранас», «Атлантас» — это все достояние Литвы. А их не существует. Фанатские группировки функционируют, но совсем не так, как это было во времена, когда эти команды играли. Я ни секунды не сомневаюсь, что если бы эти клубы возродились, то фанаты поддерживали бы свои команды.

Я не говорю, что стадионы должны быть огромных размеров, 50-тысячные арены. Но стадионы должны соответствовать городам, ведь в первую очередь это все для людей. Это не игрокам, это людям. Они должны иметь крышу над головой. Не надо строить 50-тысячный стадион, если у тебя условно во всем городе проживает 50 тысяч людей. Постройте то, что люди достойны иметь. Потому что люди творят Литву. Они работают, они развивают свои сферы деятельности. Если компании зарабатывают и у нас в Литве все улучшается, то это только потому что это сделали люди. Мое мнение однозначно — люди это заслужили и заработали это. Иметь нормальное достойное место, чтобы посмотреть свою любимую игру. Чистое сиденье на стадионе, нормальный туалет и бар, в котором ты не будешь полчаса ждать бокал пива или чашку кофе. Надо уважать своих людей. Их надо любить. И понимать, что они должны не только работать, а и делать что-то для своей души. И если футбол — это спорт номер один в мире, то не надо говорить, что пока к нам в Литву не приедут играть хорошие клубы, люди не пойдут на стадионы. Хорошие команды уже приезжают в Литву. И «Севилья» приезжала, и «Мальме», и другие.

Вы думаете, что люди пойдут на футбольные матчи, если им предоставить комфортные стадионы?

Ну давайте возьмем баскетбол, к примеру 15-тысячную арену в Каунасе. Она очень современная, туда приятно приехать посмотреть матч. Она постоянно заполнена. Предоставьте и нам хороший стадион. У нас постоянно солд-ауты были на еврокубковые матчи, мы за два дня продавали все билеты. Те, которые выставлены на продажу. Так как есть отдельно места, которые мы должны резервировать, отдельные зоны для фанатов и так далее. Но те билеты, которые выставлялись на продажу, продавались за два-три дня. Кроме двух игр — матча первого этапа и игры с «Пюником», которая была назначена на 10 часов вечера. Но это нормальная ситуация, когда в рабочий день не так много людей приходит в такое позднее время на футбол. Так что все развивается.

Какая средняя посещаемость на домашних матчах «Жальгириса» в чемпионате?

Сейчас плохая. Я даже не могу сказать конкретно. Бывает 300 человек, бывает 500. Когда мы играем в манеже «Спортима», то туда больше людей приходит. Потому что там хороший закрытый манеж, хорошая инфраструктура.

Однажды на той крыше, где я обычно смотрю футбол, я даже прилипла к ней, потому что было очень холодно и влажно. Там надо побыть самому, чтобы понять, что люди не могут там находиться. Раз придёшь туда на матч и потом будешь болеть две недели. Там плохие условия. Мы любим этот стадион, это наш дом. Мы рады, что он у нас есть, потому что в 2011 году стадион «Жальгирис» закрыли и сейчас там стоит гостиница. А в том нашем первом сезоне, когда была реконструкция LFF стадиона, мы ездили играть свои домашние матчи по всей Литве. Там где нам одобряли стадион, там мы и играли. Больше подобного опыта я не хотела бы. Поэтому повторюсь, мы рады тому, что у нас есть. В 2011 была проведена реконструкция LFF стадиона и сейчас мы делим его с «Ритеряем» и до недавних пор делили со сборной. Но наша сборная уже играет свои матчи на новом красивом стадионе в Каунасе, который построили для города.

На ваш взгляд, в Литве достаточное количество грамотных детских футбольных специалистов в академиях?

Скажу так. Проблемы в профессиональном футболе всегда идут из детского футбола. Это классика жанра. Как обстоит ситуация в наших литовских академиях я оценивать не могу и не хочу. Потому что мы только в этом году выкупим 100% акций нашей академии «Жальгириса». И когда я погружусь детально в детский футбол, возможно, через два года у меня будет ответ. Сейчас пока у меня много мыслей, но ответов у меня нет. Потому что я должна прожить это сама, чтобы найти ответ. Но и утверждать, что проблема только в нехватке квалифицированных специалистов в академиях, я тоже не могу. Я вижу больший спектр проблем. Но опять-таки, пока я на личном опыте не убедилась в чем суть проблемы, я не буду это комментировать, потому что с моей стороны это было бы непрофессионально.

Вы упомянули, что в этом году выкупаете академию «Жальгириса». А кому сейчас принадлежит академия?

Половина принадлежит клубу «Жальгирис», а вторая половина двум людям, которые ее создали. Мы планируем выкупить вторую часть и стать 100-процентными владельцами нашей детско-юношеской академии.

В одно время из-за засилья дорогостоящих легионеров в чемпионате Украины, которые из-за своей цены выигрывали конкуренцию на поле у украинцев, федерация футбола Украины ввела лимит на иностранных игроков и обязала клубы иметь в заявке минимум 5 своих воспитанников. На ваш взгляд, необходим ли Литве такой лимит или же наоборот лучше привлекать качественных легионеров, чтобы местная молодежь росла и подтягивалась под них?

Опять-таки, однозначного ответа на этот вопрос нет. Опираясь на свой рабочий опыт, я пришла к выводу, что все, что делается ненатурально, то является искусственным, синтетическим. Самое дорогое — это естественность и натуральность любого процесса.

Я могу сказать так: ни один клуб не привезет в команду легионера, если на его позицию будет такого же уровня качественный местный футболист.

И тут напрашивается вопрос, а кто выдает лицензии тренерам в федерации? Судя по тому, как сделали в Украине, федерация идет путем наименьшего сопротивления. Почему? Почему они не контролируют тех тренеров, которым сами же выдает лицензии, чтобы тренировать детей? Почему они отпускают их в свободное плавание?

Федерация получает деньги за лицензирование тренеров и просто отпускает их. Проверяйте. Контролируйте работу тренеров, которых лицензировали. Клуб решает проблему результата. Клубу всегда нужен результат. А что делать, если еще не взращено новое поколение игроков? А кто их выращивает? Возвращаемся к вашему вопросу. А не лежит ли корень проблемы в детских тренерах? Отчасти да. Но там уже присутствует и ответственность самих клубов, и федерации. Нет одного ответственного. Все футбольное сообщество в ответе, потому что все процессы тесно взаимосвязаны.

Как вы и сказали, местным игрокам тоже нужен игровой опыт. К примеру, как развиться и прогрессировать молодому нападающему? Только работая ежедневно на тренировках с хорошего уровня защитником. И наоборот. А что делать, если перед командой стоит задача выходить на европейский уровень? Но что там делать? Ждать пока вырастут наши дети через 5 лет? А если они не вырастут? А если они влюбятся или получат травму и закончат свои карьеры футболистов? Где найти этот баланс?

Я думаю, в каждом конкретном случае должна быть дискуссия, исходя из того, что у нас есть. К примеру, как поступает компания, которая торгует товаром? Она производит исследование рынка и корригирует свою стратегию тот час же, как только она видит, что на рынке произошли какие-то изменения. Мы можем сделать какие-то искусственные действия, и думать, что у нас тут же найдутся качественные украинцы, или, как в нашем случае, литовцы. Если их нет сейчас, то они может быть будут через 10 лет. Но результат будет только в комплексе — тогда когда и федерация проведет работу, и тренера будут мотивированы, и клубы будут все контролировать. Вот и вся цепочка. Одного ответственного нет. А чтобы всех объединить, должен быть диалог и дискуссия, исходя из той конкретной ситуации, которая есть. Это только со стороны выглядит так просто. А на деле это трудоемкий комплексный процесс.

Как вы смотрите на идею, чтобы приглашать в Литву квалифицированных детских тренеров? К примеру, из Нидерландов. Их детская школа славится на весь мир.

А где эти приглашенные тренеры будут тренировать детей? А где они будут преподавать? Недавно мы встречались с академией другого вильнюсского клуба «Ритеряй» и «Спортимой», где наши академии делят время. Мы как профессионалы не имеем столько времени, сколько нам необходимо для тренировок в Вильнюсе. Мы боремся за то, чтобы у нас было время для второй тренировки на тактику для нашей первой команды, которая готовится играть в Лиге чемпионов. А вы понимаете, что детям попасть туда вообще невозможно?

Кто был там, тот знает какие у них поля и сколько футбольных полей у одного клуба. Шестнадцать! Шестнадцать полей, классы, интернаты — у одного клуба. А что у нас есть? О чем мы говорим? Какие голландцы? У нас уже была программа по развитию детского футбола, организованная федерацией под эгидой УЕФА. Называлась «Вырастим Рональдо».

Без развитой инфраструктуры, без квалифицированных тренеров мы не вырастим детей. Дай Бог каждому клубу А Лиги иметь тренера, который понимает тактику и может хоть чуть-чуть переучить, подкорректировать что-то. К нашему результату мы не пришли за один день. Наш тренер каждый день по час-полтора обучает игроков тактике. На тренировках он по двадцать минут водит их за руки. Взрослых мужиков. Но зато есть результат. И они все ему верят. И хотелось бы чтобы побольше было таких тренеров, и даже не нужны специалисты из Голландии. А вот взяли бы к примеру трех специалистов, которые способны учиться, и приставили к этому тренеру, чтобы он их обучал и передавал свой опыт. И не надо нам тогда никаких голландцев.

Местные люди должны любить своих детей, любить себя, уважать и иметь в своих целях достижение результата. А сейчас они работают не на результат, а на себя. Пока будут существовать академии, которые не входят в структуры клубов, эти специалисты будут работать на себя. У каждого своя стратегия. Но мы сейчас говорим в общем, не только о Литве. А в целом о процессах и о самой системе, как все должно работать. Многие модели могут быть и имеют право на существование. Но чтобы прийти к какому-то результату, надо иметь поля, где реализовывать все это.

Улучшение футбольной инфраструктуры — это дела и ответственность федерации?

Нет, это не дела федерации. Это дела всей Литвы. Если говорить о Вильнюсе, то здесь инфраструктура с каждым годом развивается. Но это долгий и затратный процесс. Это не может случится в один миг. В целом на такие проекты нужно полтора года. При этом нужно учитывать, что это бюджетные деньги, которые нужно четко распланировать. Так просто это не делается. Но определенные шаги в этом направлении мы совершаем. Но повторюсь, это не так быстро. Мы радуемся тому, что есть. Поля в Вильнюсе строятся. Когда я сюда приехала, здесь вообще ничего не было. Был старинный манеж, стадион «Жальгириса»1947 года постройки и стадион «Динамо» тоже в плохом состоянии с асфальтовыми беговыми дорожками и полем неполных размеров. То, что есть сейчас — мы и этому рады. Супер. С другой стороны, нужно больше. Но мы люди адекватные, мы все понимаем. Мечтать о том, чего нет, не стоит, нужно концентрироваться на ситуации, которая есть сейчас, в данный момент.

Цели команды, помощь Украине 

Какие задачи и цели вы ставите перед собой в «Жальгирисе»?

Мы говорим, что у нас есть мечта. В прошлом году она отчасти сбылась. Мы попали в групповой этап Лиги Европы, став первым клубом Литвы, которому это удалось. Мечта в том, чтобы не останавливаться. В этом году последний раз будет тот формат, к которому мы все привыкли в еврокубках. Мы постараемся сделать все возможное, чтобы пройти еще дальше. Для нас как для литовского клуба очень важны и те деньги, которые получают участвующие в еврокубках команды. Чем дальше мы пройдём — тем больше денег получим. И с этими деньгами мы можем позволить себе мечтать о стадионе. Мы очень хотим иметь свой стадион. Такие у нас планы и мечты.

Как я сказала ранее, в этом году мы выкупаем нашу академию «Жальгириса». В планах развивать детей, начиная с самых маленьких. Искать способы и пути для того, чтобы вырастить у себя в Литве поколение хорошо подготовленных конкурентоспособных игроков.

«Жальгирис» открыто поддерживает Украину и неоднократно проводил акции в ее поддержку. В 2015 году ваш клуб проводил товарищеский матч во Львове с «Карпатами» и все собранные средства направил на то, чтобы отправить детей из городов зоны АТО летом на отдых. В марте прошлого года «Жальгирис» направил все средства от продажи билетов на помощь переселенцам из Украины, а ваши болельщики собрали деньги на машину скорой помощи для Украины. Поддержка Украине — ваша личная инициатива?

Поддержка Украине исходит не только от меня и от нашего клуба и болельщиков, а от всей Литвы. Наши болельщики с давних времен очень дружны с фанатами киевского «Динамо». Для нас очень важно помогать, нам это очень близко. Мы делаем то, что в наших силах. Чем богаты, тем и делимся. Но надо признать, что в Украине футбольные клубы принадлежали в основном богатым людям. В сравнении с украинским довоенным футбольным рынком, Литва и рядом не стояла. Но повторюсь, чем богаты, тем и делимся. Делаем, что можем. Буквально два дня назад я общалась с волонтерами, которые едут в Украину в ближайшее время. Я им сказала: «Пойдите в больницу, спросите что нужно. Возможно какие-то лекарства. Слышала по телевизору, что нужны пакеты для крови». Для себя я решила, что через фонды отправлять деньги больше не буду. Я куплю то, что необходимо и передам через проверенных людей.