В рижском Доме Москвы выступила Светлана Крючкова — случай по нынешним меркам неординарный. Все билеты были проданы еще за месяц до события, а уже перед самим концертом были проданы все книги и диски выдающейся актрисы, привезенные ею из Санкт-Петербурга.
Приподнимем немного «завесу тайны» и для непосвященных расскажем, что у многоопытных любителей театрального искусства есть своя градация при оценке уровня актеров. Официально ты можешь быть народным артистом хоть всех республик бывшего СССР и лауреатом всевозможных премий, но у знатоков есть свои мерки. У них есть понятие «большой артист». Рангом выше — «выдающийся». Еще ступенькой выше — «великий». Ну, а «гениальный» — это, как правило, крайне редко и, увы, после смерти.
Крючкова — однозначно выдающаяся актриса и, может быть, даже великая. Лично я это открытие сделал совсем недавно, года три назад. Все мы знаем, конечно, ее героиню из «Большой перемены» — первая ее роль, 1972-й год. «Простенькой» песней из этого фильма «Мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает…» актриса концерт, кстати, и открыла. А уж какие очаровательные неврастенички у нее были в «Родне» Никиты Михалкова и «Собаке Баскервилей» Игоря Масленникова!
Так вот, три года назад телепередача — «Временно доступен», беседа с Крючковой. И вот там-то я открыл для себя тот факт, что это просто потрясающий исполнитель русской поэзии и особенно, конечно, Анны Ахматовой. Набившие оскомину многочисленные поэтические вечера, которые проводят, порой, даже очень именитые артисты — ничто по сравнению с тем, как поэзию подает Крючкова.
«Вам нравится, как читала стихи Алла Демидова?», — скептически спросил меня в декабре 1994 года в Юрмале Михаил Козаков, о котором Крючкова в этот вечер вспоминала особенно тепло (рассказала о их поэтической дуэли в Ленинграде, когда до утра читали друг другу стихи — кто больше знает, победила Светлана Николаевна). «Да», — ответил я искренне. «Сочувствую», — обреченно изрек великий артист.
После того, когда Ахматову читает Светлана Николаевна, наступает ощущение воистину уникальное — хочется после этого взять в руки том великого поэта и прочитать, казалось бы, давно знакомые стихи вновь. И открыть их заново, по-настоящему.
Тут совпадает очень многое. У Крючковой не только театральное, но и филологическое образование (в 1969-м даже успела стать старшим преподавателем в Кишиневском сельскохозяйственном институте). Зритель собирается в зале Дома Москвы — перед ним театральный, красный, бархатный занавес. Выключается свет, занавес распахивается. Театр! На сцене — Крючкова, кресло, стол с лампой под балдахином.
фото автора
Она чем-то действительно схожа с Ахматовой и атмосферой, ее окружавшей — здесь театр смешивался с жизнью, а также немалым интеллектом. Думается, неслучайно она играла (и очень хорошо, кстати) Анну Андреевну в отличном фильме Андрея Хржановского «Полторы комнаты, или сентиментальное путешествие на Родину», посвященном Иосифу Бродскому.
«Сейчас дают ордена «За заслуги перед Отечеством», — сказала сейчас Крючкова. — Какие заслуги пред Отечестивом? Не понимаю… Борис Моисеев имеет заслуги перед отечеством, представляете! У меня есть медаль Пушкина и я ею горжусь». И с неподражаемой, полной торжественности интонацией продекламировала: «За заслуги в области культуры и искусства, просвещения, гуманитарных наук и литературы, за большой вклад в изучение и сохранение культурного наследия, в сближение и взаимообогащение культур наций и народностей, за создание высокохудожественных образов». Аплодисменты! Она умеет «взять» зал.
Но она действительно (без пафоса!) — просветитель. Прекрасная, грамотная русская речь (из серии «говорит, как пишет»). Помноженная на артистизм. Начала с юбилейных дат своих коллег — воспоминаниями о тех, кто недавно ушел из жизни. Рассказывала о Людмиле Марковне Гурченко, с которой снималась в «Старых клячах».
«Она была очень дисциплинированной. Я, кстати, по жизни больше мама и бабушка, чем актриса. Люся все положила на алтарь своей профессии. За это ее стоит уважать. Но однажды произошло невероятное — она вдруг не пришла в один день на съемки фильма… На следующий день пришла, мы ничем не выказали свое удивление. Потом Гурченко подошла ко мне: «Посиди со мной… Я вчера маму похоронила…». Исполнила песню из «Старых кляч» на музыку своего давнего знакомого и уже тоже ушедшего от нас Андрея Петрова.
На сцену вышел сын Светланы Николаевны — Александр Некрасов, с гитарой. «Знакомьтесь, студент Бельгийской королевской музыкальной академии, уже проводит свои сольные концерты, но в данном случае он аккомпанирует своей маме». Кстати, действительно здорово играет! И на одном дыхании — переход от прозы к стихам. Рассказывала, как ушедший от нас недавно Эльдар Рязанов однажды сел напротив ее сына и стал читать стихи Редьярда Киплинга — о достоинстве и благородстве жизни. Они звучали сейчас (и наверняка тогда, в исполнении самого Эльдара Александровича), как напутствие молодому поколению.
фото: Надежда Дождевая
И вторая половина первого отделения — совершенно как бы незаметный переход к Ахматовой («Цветаеву читать не буду, я в один вечер никак не помещаюсь»). Ее любовная лирика, трагические стихи, легко перемежаемые с юмором. Прозвучала одна из эпиграмм на Ахматову, которую сама поэт очень любила, ее сочинил Иван Бунин:
«Свиданье с Анною Ахматовой
Всегда кончается тоской:
Как эту даму ни обхватывай —
Доска останется доской».
«41 год я играю на сцене Большого драматического театра в Ленинграде-Санкт-Петербурге, — говорит она. — Играю там сейчас только две роли, но зато какие! В современном прочтении «Игрока» Достоевского я — Бабушка. И крупье, которая вдруг поет песню «Раммштайн». И Вассу играю в «Вассе Железновой» Горького». Думается, только ради того, чтобы увидеть эти спектакли, стоит съездить в Санкт-Петербург.
А второе отделение неожиданно начала с Николая Некрасова, наставительной и ласковой интонацией напомнив, что в декабре текущего года ему исполнится 195 лет. Вот тут все точно. Глядя на Крючкову, читающую со сцены следующие строки, хочется возразить Станиславскому и сказать: «Верю!»
«Есть женщины в русских селеньях
С спокойною важностью лиц,
С красивою силой в движеньях,
С походкой, со взглядом цариц, —
Их разве слепой не заметит,
А зрячий о них говорит:
«Пройдет — словно солнце осветит!
Посмотрит — рублем подарит!»
Ну, и далее уж классическое — про коня, которого на скаку остановит и про горящую избу, в которую войдет.
А еще были Иноккентий Анненский, Николай Рубцов. Такое в Риге бывает не часто. «А вы меня почаще приглашайте, — кокетливо говорит Светлана Николаевна. — В последний раз в латвийской столице я была аж в 2009-м году. А сейчас удачно заглянула к вам в гости, потому что была приглашена на открытие кинофестиваля Open Place в Резекне. До новых встреч!».
Занавес, аплодисменты!
