Орлы над Вилией. Гайд по литовским достопримечательностям, связанным с Наполеоном Бонапартом

Как французский император вообще оказался в Литве?

В 1814 году, уже после отречения Наполеона, один офицер российского генштаба из любопытства посетил дворец Сен-Клу. Насладившись внутренним убранством и вдоволь налюбовавшись на открывавшиеся через окно виды Парижа, офицер озадаченно протянул:

— Мдаа, и напала же на него охота идти к нам в Оршу!

Конечно, Орша, при всем к ней уважении, была ни при чем. Причины войны 1812 года кроются куда глубже. Еще в 1807 году Наполеон и российский император Александр I заключили Тильзитский мир, одним из условий которого было образование на части земель бывшей Речи Посполитой нового государства — герцогства Варшавского. Россия не без оснований опасалась, что герцогство Варшавское в будущем станет плацдармом для возрождения Польши, территорию которой Россия в конце XVIII века разделила с Пруссией и Австрией. Само существование герцогства уже вбивало серьезный клин в отношения Франции и России, но это еще ладно — воистину неизбежной новую войну делало второе тильзитское условие, согласно которому Россия обязалась присоединиться к Континентальной блокаде.

Пару слов о том, что это за блокада такая. Главным врагом Наполеона с самого начала была Великобритания, категорически не признававшая французскую революцию. Англичане, никогда не располагавшие сильной сухопутной армией, спонсировали многочисленные антифранцузские коалиции, в которые поочередно вступали Пруссия, Австрия и Россия. Наполеон и его блистательная армия регулярно громили эти коалиции, апофеозом чего стала выдающаяся победа при Аустерлице 2 декабря 1805 года. Однако одержать победу над самими англичанами император никак не мог — для этого нужно было осуществить переправу через Ла-Манш, а на море британцы были так же хороши, как Наполеон в поле, о чем лишний раз напомнили в морском сражении при Трафальгаре (1805).

Признав, что остановить англичан военным путем не удастся, Бонапарт решил задушить их экономически. Так и возник амбициозный проект Континентальной блокады. Согласно нему, все государства Европы должны были отказаться от торговли с Англией, что неминуемо привело бы Альбион к финансовому краху со всеми вытекающими последствиями вроде голодных бунтов и революции.

Теоретически план был хорош, но на практике он не работал. Нужда в английских товарах была так высока, что блокаду не соблюдали даже во Франции, где на поставках из-за Ла-Манша изрядно наживались десятки контрабандистов. Что уж говорить о других государствах — там власти и не собирались чинить торговцам никаких реальных препятствий! В том числе и в России, которая присоединилась к Континентальной блокаде на бумаге, но на деле полностью игнорировала ее из-за огромной зависимости от торговли с Англией. При этом в обмен на промышленные товары Россия поставляла в Британию лес и пеньку, необходимые для строительства того самого непобедимого флота.

Вилкавишкис

Наполеон долго и упорно пытался призвать Россию к соблюдению тильзитских договоренностей, но к 1812 году стало очевидно, что образумить восточных партнеров можно только силой. Момент был как будто удобный: Россия была занята войной с Османской империей, а под контролем Наполеона была практически вся континентальная Европа, за исключением вечно мятежных Пиренеев. Воспользовавшись этим, император собрал беспрецедентно большую армию из 600 тысяч человек, в состав которой входили не только французы, но и поляки, немцы, австрийцы, голландцы. С этим колоссальным войском он выдвинулся на территорию дружественного Герцогства Варшавского, в состав которого в ту пору входили и земли Сувалкии с центром в Мариямполе.

19 июня (по другим данным, ранним утром 20-го) император прибыл в Вилкавишкис. Здесь он поселился в усадьбе помещика Чаховского, которая сохранилась и находится на современной улице Каросо. В этом поместье Бонапарт провел два насыщенных дня, за которые успел написать письмо жене Марии Луизе, обсудить с поселившимся здесь же маршалом Бертье план грядущей кампании, а также распорядиться об устройстве в городе нескольких хлебных печей для нужд армии. Именно в этом поместье вечером 22 июня император составил и знаменитый манифест о вторжении в Россию:

Паежеряй

Неподалеку от Вилкавишкиса располагалось имение Поезёры (ныне Паежеряй). Сейчас оно известно в первую очередь как родина автора национального гимна Литвы Винцаса Кудирки, но есть в истории имения и наполеоновская страница. Во дворце в Поезёрах находилась штаб-квартира маршала Мишеля Нея, которому было поручено командование одним из корпусов Великой Армии. По данным, собранным российскими историками в 1912 году к юбилею вторжения, Бонапарт заезжал в Поезёры, чтобы уточнить с Неем некоторые детали предстоящей операции.

Каунас

В ночь с 23 на 24 июня 1812 года Великая Армия начала переправу через Неман (Нямунас), по которому тогда проходила граница Герцогства Варшавского и России. Считается, что сам император наблюдал за переправой с вершины 63-метрового холма Йиесиа, расположенного на левом берегу. В 2019 году власти Каунаса облагородили местность: теперь возле холма можно найти информационные стенды, а на вершине расположена смотровая площадка, к которой ведет удобная лестница. 

Император форсировал Неман не без приключений. Когда Наполеон подъезжал к реке, под копыта его лошади бросился заяц. Лошадь испугалась и сбросила наездника, что во все времена считалось плохим предзнаменованием. Один из офицеров Великой Армии даже записал в дневнике, что «древний римлянин после такого повернул бы назад». Однако прагматичный Наполеон на суеверия внимания не обращал. Было бы по меньшей мере странно, если бы такие вещи беспокоили автора фразы «Бог помогает тем, у кого лучше артиллерия».

Российские войска, вопреки ожиданиям, Каунас не обороняли. Великая Армия заняла его без боя, а Наполеон остановился в изящном кирпичном доме купца Гехеля. Это здание можно осмотреть и сегодня: сейчас оно находится по адресу Муйтинес, 8, и там расположен гуманитарный факультет Вильнюсского университета. 

Городище Лепеленас

В Каунасе французский император провел два дня. Задержка объяснялась неизбежными для войска таких размеров проблемами с логистикой, а также желанием подождать парламентеров от Александра I. Наполеон все еще не верил, что царь готов воевать с такой армией и потому ожидал вестников, умоляющих о мире. 

Ни 23-го, ни 24 июня никаких парламентеров в Каунас не прибыло, поэтому 25 июня уязвленный Наполеон распорядился маршировать на Вильнюс. Он узнал от разведчиков, что как раз в эти дни Александр I гостит там на балу, и дерзко заявил, что собирается повеселиться вместе с царственным собратом.

Никаких боев на подступах к Вильнюсу российская армия не вела, поэтому единственным памятным местом на пути из Каунаса остается курган Лепеленас, также известный как Шляпа Наполеона. Визуально эта 15-метровая возвышенность и вправду сильно напоминает легендарный императорский бикорн. Согласно не очень правдоподобной легенде, когда Наполеон двигался в сторону Вильнюса и лишился шляпы из-за сильного порыва ветра, кто-то из солдат отыскал бикорн и вернул его Бонапарту, но тот уже надел новый головной убор, а старый велел зарыть у дороги.

Вот на этом самом месте впоследствии якобы и возник курган в виде наполеоновской шляпы.

Вильнюс

В столицу современной Литвы Наполеон вошел 28 июня через Остробрамские ворота. Первыми он послал в город польских улан Доминика Радзивилла — пожалуй, самую мотивированную часть Великой Армии. Тем самым он посылал поддерживавшим его польским элитам недвусмысленный сигнал о скором восстановлении Речи Посполитой. Ну и Александру I, конечно, тоже.

Отряд Радзивилла вошел в город над Вилией, не встретив сопротивления. Это чрезвычайно озадачило императора, который ни секунды не сомневался, что на этот раз сражение непременно будет. 

Лаймонас Бриедис пишет о том, что вступление войск Наполеона в Вильнюс стало для города настоящим праздником: «…улицы и площади были полны народа. Во всех окнах мелькали полные энтузиазма дамы. Некоторые фасады домов были украшены роскошными коврами… На развалинах Замковой горы был поднят флаг, символизирующий цвета Ягеллонов… люди на улицах поздравляли и обнимали друг друга».

Мрачный Наполеон праздничного настроения не разделял. Все предыдущие кампании императора развивались примерно по одному сценарию: генеральное сражение, победа, взятие столицы, мирный договор. Русская кампания развивалась принципиально иначе — императора явно заманивали в глубь России, а он, в юности восхищавшийся шведским королем Карлом XII, отлично знал, чем это чревато. Поэтому, проигнорировав праздник, Наполеон в первый же день занялся делами. Во-первых, он распорядился потушить пожары и починить Зеленый мост, во-вторых, уделил время городским укреплениям, так как опасался, что русские готовят какой-то хитрый контрудар. В-третьих, Наполеон пообщался с встречавшим его на Понарских холмах ректором Виленского университета Снядецким и хорошенько расспросил того о демографии и экономике Литвы. 

На берегах Вилии корсиканский Орел провел 19 дней, активно размышляя, что делать дальше. При этом объявлять о возрождении Речи Посполитой он отнюдь не спешил, зато 1 июля объявил о создании Временного правительства Великого Княжества Литовского, перед которым немедленно поставил лаконичную задачу «Хлеба, хлеба и хлеба!».

Разумеется, в конце концов нашлось время и на достопримечательности. Например, 

Томас Венцлова пишет, что Наполеон сказал об этом костеле «Я хотел бы поставить его на ладонь и перенести в Париж». Правда, именитый автор тут же выражает сомнение в правдивости данной легенды, ведь позже французский командующий велел использовать собор как конюшню для кавалерии. 

В качестве вильнюсской штаб-квартиры Наполеон использовал дворец генерал-губернатора (сейчас это президентский дворец на площади Симонаса Даукантаса). 

Перед заселением венценосной особы дворец придирчиво проверили французские саперы, но никаких сюрпризов от русских не нашли. Император ежедневно проезжал по городу верхом, устраивая смотр заскучавшим войскам и инспектируя работы по улучшению городских укреплений. Несколько вечеров было посвящено балам, на которые приглашались представители городской элиты. Посещали их и самые блестящие виленские дамы, однако им прямолинейный император не понравился — вместо того, чтобы рассыпаться в комплиментах, он напрямую спрашивал у дам, сколько у них детей, сколько из них — мальчики, и насколько эти мальчики крепки. Историк Пугачяускас рассказывает, что однажды полководец таким образом даже довел одну особенно застенчивую девушку до обморока.

Наполеон всерьез рассматривал перспективу остаться в Вильнюсе до весны 1813-го. Известно, например, что на зиму он планировал пригласить сюда труппу знаменитого театра «Комеди Франсез». Однако перебои с продовольствием и откровенная скука солдат вели к столкновениям с местными жителями, а чуть позже началось повальное дезертирство — особенно этим грешили нефранцузские части. 

Стало понятно, что до весны в таком режиме армия просто не дотянет, поэтому 16 июля император приказал выдвигаться на Витебск. Бал в честь дня рождения Наполеона, который давали 15 августа во дворце Пацев (улица Швянто Йоно, 3), прошел без виновника торжества.

Современный историк Эндрю Робертс выдвинул несколько парадоксальную, но весьма любопытную теорию, согласно которой решение взять в поход такую массу войск в конечном итоге сработало против Наполеона. Прежние победы императора были обусловлены преимуществом в скорости и маневренности, а с таким колоссом ни о какой маневренности говорить не приходилось. Кроме того, Великой Армии так и не удалось решить многочисленные логистические проблемы. Возможно также, что армия в 200-300 тысяч человек не так сильно испугала бы русских и заставила бы их дать приграничное сражение, на которое Наполеон так рассчитывал.

Мариямполе

В Витебске история повторилась, поэтому в августе император сделал то, чего делать не собирался ни при каких условиях — уже в 1812-м пошел на Москву.

Решение, как все знают, оказалось роковым. Взяв Смоленск и выиграв Бородинское сражение, Наполеон захватил древнюю русскую столицу и с ужасом понял, что даже на этом война не заканчивается. Русские подожгли Москву и отступили дальше, упорно отказываясь вести переговоры о мире. Перезимовать в Москве у Великой Армии точно не получилось бы, поэтому император скомандовал отступление, превратившееся в ад. На колонны обмороженных до полусмерти французов всю дорогу нападали летучие отряды русских гусар, из-за чего общие потери армии составили от 350 до 500 тысяч человек. Сам Наполеон чуть не угодил в плен, но в последний момент сумел прорваться к Вильнюсу. Оттуда он незамедлительно проследовал на запад. Последним крупным литовским городом, видевшим нервную поступь императора, стал Мариямполе, через который тот выдвинулся на Варшаву. Где-то здесь, между Мариямполе и польской столицей он подвел итоги русской кампании едва ли не самым известным своим афоризмом: «От великого до смешного один шаг».

Антакальнисское кладбище (Вильнюс)

Кому точно не было смешно, так это тем немногочисленным бойцам Великой Армии, кому повезло пересечь Березину и невзирая на снега и метели добраться до Вильнюса. Среди таковых, кстати, был Анри Мари Бейль, более известный под своим литературным псевдонимом Стендаль. Ему даже посчастливилось получить место в доме Франка на современной улице Шварцо, где сейчас находится посольство Франции.

Многим солдатам повезло меньше. Еды в Вильнюсе не было, жилья тоже, а температура в декабре 1812 года опустилась до -28 градусов. На улицах валялись десятки обмороженных трупов, хоронить которые было решительно некому. Хватало и административного бардака — так, французская военная администрация в какой-то момент решила закрыть Остробамские ворота, обрекая тем самым на смерть сотни подходивших к ним с юга солдат. 

Генерал Филипп де Сегюр писал: «В этом фатальном городе навсегда осталось около двадцати тысяч человек, в числе которых было триста офицеров и семь генералов. Большинство было сильнее ранено зимой, чем торжествующим неприятелем». Позже в город ворвались русские и живые позавидовали мертвым: «На улицах тысячи трупов, совершенно нагих, многие исколоты штыками. Это казаки Платова убивали больных и раненых», — вспоминал капитан Шарль Франсуа. Ко всем бедам, на Рождество в городе вдруг началась оттепель и вся эта антисанитария обернулась вспышкой тифа.

В конце концов, несчастных начали погребать в огромных братских могилах. На одно из таких захоронений в 2001 году наткнулась команда археологов под руководством Альбинаса Кунцявичюса. После обсуждений с французским посольством, прах бойцов Великой Армии был перенесен на Антакальнисское кладбище (Karių kapų g. 11), где сейчас можно посетить соответствующий мемориал.

Что почитать:

1. Л.Бриедис. Вильнюс: город странников (2021)

2. Э.Робертс. Наполеон. Биография (2023)

3. Т.Венцлова. Вильнюс: город в Европе (2018)