Технологии анализа больших данных авторитарны по своей природе независимо от устройства общества, в котором они применяются, утверждает легендарный китайский блогер, журналист и политолог Чжао Цзинь, более известный под своим псевдонимом Майкл Анти. С таким заявлением он выступил на конференции Riga Stratcom Dialog, прошедшей в середине июня. Новая газета — Балтия публикует фрагменты его выступления.
Меня спрашивали о том, как я отношусь к торговой войне Китая и США, и, в частности, событиям вокруг технологической компании Huawei. Знаете, китайцы моего поколения воспринимают Америку как учителя. Мы копировали все: технику, финансовую систему, наши журналисты пропагандируют внедрение американского устройства гражданского общества в Китае. И когда учитель говорит: студент, ты не можешь учиться у меня, ты мне не компания, — у меня возникают сложные чувства. Мы любили США так долго! Иногда люди вроде меня в Китае имеют специфическую ментальность, китайско-американскую, они мыслят категориями только двух государств.
Что касается Huawei. Я поделюсь с вами моими наблюдениями о долгосрочном вкладе Китая в глобальное использование больших данных. В то время, как западные страны фокусируют внимание на вмешательстве в выборы, построенном на технологиях биг дата, вроде того, в котором замешана Cambridge Analytica, нам везет, в Китае выборов, знаете ли, нет, и мы не отвлекаемся ни на какие вмешательства в них. Почему, вы думаете, Россия занимается дезинформацией в интернете? Чтобы понравиться пользователям в разных странах. Нашему государству не нужно стараться понравиться никаким пользователям, мы напрямую внедряем технологии биг дата в общество, причем без какого-либо заметного сопротивления с его стороны.
Почему это стало возможно? Представьте себе, что однажды вам в руки попадает мощный инструмент, и вы хотите использовать его с наибольшей выгодой. В Китае технологии анализа больших данных внедряются для управления страной. Потому что в Китае живет 1,4 миллиарда человек, и без выборов страной очень трудно управлять. И легче всего это сделать, например, через TikTok. В этом заинтересовано не только правительство, интернет-гиганты вроде Alibaba и Tencent тоже сотрудничают во внедрении анализа биг дата. У меня в кошельке почти год не было больше доллара. Китай — готовое безналичное общество. Вы просто используете свой аккаунт в соцсети, чтобы заплатить за такси, отель, еду, за что угодно. В отеле вам не нужен даже интернет-платеж, вам нужно только ваше лицо, потому что там действует программа распознавания лиц. Это не какой-то шокирующий эксперимент, это в порядке вещей. Но иногда эти эксперименты принимают настолько экстремальные формы, что у каждого должны вызвать страх. Вы, наверное, слышали о системе социального кредита. Если вы переходите дорогу в неположенном месте, вам могут не продать билеты на поезд. Но эта система достигает обратного эффекта: некоторые граждане хотят нарушать правила, люди говорят, что еще не пришло время для таких перемен.
Если вы хотите слить все базы вместе, вы всегда будете иметь дело с сопротивлением, вы спровоцируете своего рода гражданскую войну за власть над базами данных. Потому, что какая-то компания владеет одной базой данных, какой-то государственный департамент — другой, но кто будет владеть этой окончательной базой? В Китае уже идет настоящая война за эти базы, и даже здесь, в рамках этого короткого доклада, я не могу с уверенность утверждать, что общество социального кредита состоялось. Или, например, вот что случается с распознаванием лиц. Кто-то получает штраф за то, что перешел дорогу не в том месте. Правительство говорит: мы опознали ваше лицо. Но человек отвечает: это был не я, меня там и не было вовсе, я ниже ростом, чем та женщина рядом.
Почему же общество в Китае восприняло всеобщую слежку без особого протеста? Первая причина – у Китая долгая история авторитарного правления. В нем всегда недоставало защиты приватности. От стадии А без приватности до стадии В без нее для большинства китайцев расстояния нет никакого, это почти одно и то же. Вторая причина в том, что китайцы с энтузиазмом принимают любую новую технологию. Наука для китайцев — почти религия. И третья причина: Китай обладает самым крупным в мире лингвистически однородным рынком пользователей интернета. Нас 1,4 миллиарда человек — это великолепный экспериментальный набор данных для любой компании искусственного интеллекта.
Иногда только и единственно эти данные меняют общества, мышление, приватность. Но они меняют и правительство, систему управления. Коммунистическая партия, как вы знаете, прежде управляла страной с помощью методов партийного управления, но теперь, когда вы читаете о повседневной жизни местных властей в Китае, вы понимаете, что они регулярно читают интернет-исследования общественного мнения. Это своего рода анализ мета-данных любой социальной сети, анализ больших данных общественного мнения в реальном времени.
Это очень странная ситуация, вы, наверное, все читали «1984» Оруэлла: «Большой брат смотрит на тебя». Но если вы, в конце концов, откроете дверь в офис Большого брата, что вы там увидите? На самом деле, там искусственный интеллект. Любая отдельно взятая местная властная инстанция посылает отчеты о повседневных происшествиях в центральное правительство, все отделения любого учреждения посылают свой собственный отчет. И вы не можете как местный чиновник вырезать из общего отчета эту новость, потому что другой тоже сообщит о ней. В конце концов, вы должны все зафиксировать в соответствии с обзором общественного мнения. Таким образом, Китай управляется с помощью исследования общественного мнения.
Я пришел к очень важному выводу: анализ больших данных — это не просто очередная новая технология. Он в своем фундаменте имеет авторитарную ДНК. Именно авторитарные государства с наибольшей вероятностью примут этот вид технологий. Децентрализованная демократия испытывает определенные трудности с их внедрением.
Однако речь тут не о конкуренции политических систем, а о соревновании технологий. Дело в том, что для анализа собирается информация «с одного сервера», и при авторитарной власти это делать легче. Поэтому авторитарные общества и крупные компании вроде Google и Facebook с большей вероятностью справятся с этим инструментом. Если у вас гражданское общество, недостаточно денег и данных, вы проиграете в этой игре. Вы можете поднимать шум по поводу Китая, но с таким же успехом вы можете устраивать скандалы и вокруг АНБ. Я обвиняю не страны и режимы, а саму биг дата, потому что эта технология фундаментально порочна.
Людей на Западе пугает Huawei, потому что она загружает данные в свое «облако», но ошибочно обвинять компанию в том, что она шпионит за вами. Виноваты сами «облачные» вычисления. Если вы являетесь владельцем «облака», вы почти немедленно можете получить доступ к данным и узнать все. Владелец «облака» может владеть информацией, видит ее, и это в корне неправильно. Возможно, весь интернет из-за «облачных» вычислений, в конце концов, будет раздроблен национальными границами. Каждый сможет использовать только «облака» своих собственных стран, и это даже проблема для компаний. Большие данные сегодня — это «кольцо всевластия». Все хотят владеть ими.
Я убежден, что нам необходима международная институция, которая контролировала бы эти «ядерные» технологии так же, как Международное энергетическое агентство контролирует атомную энергетику. Международное сообщество должно установить универсальные правила, которым должна будет подчиниться каждая страна, и согласно которым биг дата можно будет использовать только на пользу общества.
Справка:
Китайский блогер, журналист и политолог Чжао Цзинь, более известный под своим псевдонимом Майкл Анти, приобрел всемирную славу в 2005 году после того, как Microsoft заблокировал его блог на MSN Space ради обеспечения соответствия сервиса китайскому законодательству. Его случай положил начало дебатам о роли западных компаний в китайской системе цензуры. Майкл Анти получил техническое образование. Работал расследователем в пекинском бюро The New York Times, корреспондентом в различных китайских изданиях. В 2003 году был китайским военкором в Багдаде. Удостоился стипендии колледжа Вольфсона для прессы в Кембриджском университете и стипендии Нимана в университете Гарварда. В университеле Гонконга вел семинар о способах профессионального выживания журналиста в Китае. Награжден премией M100 Sanssouci Media Award 2011 в Потсдаме. Сейчас он работает шеф-редактором издания Caixin Globus, входящего в группу Caixin Media, пекинского поставщика деловой и финансовой информации.
