Латвийский кинокритик Дмитрий Ранцев представил публике новую книгу «Медитации и подробности. Версия кинокритика». В ней собраны лучшие тексты, написанные им за последние десять лет и публиковавшиеся в журнале «Kino Raksti» и на одноименном портале. Корреспондент «Новой газеты — Балтия» побеседовала с Дмитрием Ранцевым о современном латвийском кинематографе.
Сколько в сборнике статей посвящено латвийскому кино?
Это важный для меня момент: ему посвящено не меньше половины объема — в общей сложности, 34 текста. Аналитическая статья посвящена латвийскому кинофестивалю «Большой Кристап», отдельные рецензии — нескольким фильмам. Если учесть, что остальное место занимает итальянский кинематограф, американский, российский, то можно понять, что латвийское кино для меня очень важно. Я чувствую свою миссию в том, чтобы быть причастным к национальному кинопроцессу и популяризировать его среди русской аудитории. Есть расхожее мнение, которое мне приходилось слышать от местных жителей в обыденной беседе, что в Латвии кино нет и быть не может. Разве что-то может быть у нас в Латвии значительное создано? Люди живут какими-то старыми стереотипами.
Латвийский кинематограф — это действительно сравнительно новое явление, он очень быстро расцвел, практически на наших глазах. Как это произошло?
На мой взгляд, когда наш замечательный кинокритик Дита Риетума возглавила Национальный киноцентр, потихоньку начался и этот всплеск в кинематографе. И еще один важный момент: в прошлом году мы отмечали столетие Латвийской республики, и к своему юбилею государство создало большую программу «Фильмы к столетию Латвии», выделив под нее солидное финансирование. В рамках этой программы было снято 16 фильмов, и игровых, и документальных, и анимационных. Для двух-трех лет это много. И инерция этой программы еще продолжается — я знаю, что наши хорошие кинематографисты буквально сейчас запустили производство и снимают.
Какое место латвийский кинематограф занимает на европейской сцене?
Думаю, вполне достойное. Мы можем вспомнить недавний успех фильма Ренарса Вимбы «Я здесь», который на Берлинском кинофестивале получил хотя и не самый главный, но приз. («Хрустального медведя» картина получила в 2016 году в конкурсной программе фильмов для юношества «Поколение» — Новая газета — Балтия). Лайла Пакалниня в начале карьеры ворвалась на Каннский кинофестиваль с фильмом «Туфля», а участие в нем — это уже большая победа, это значит, что режиссер попал в «сливки сливок». Пакалниня и сейчас снимает замечательные фильмы, ее «Заря» в свое время выдвигалась от нашей страны на «Оскар». Несколько лет назад мы делали довольно крепкие совместные работы с литовцами и эстонцами. Есть, правда, ура-патриотические мейнстримные ленты вроде «Кольца Намейса», рассчитанные, видимо, на то, чтобы со спецэффектами и экшном вывести нашу национальную идею на экспорт. Но помимо них есть и большой слой добротного кино, промежуточного между артхаусом и «кино для зрителя». Его нельзя называть мейнстримом, потому что в нем сильна авторская интенция, но, в то же время, в нем нет намеренной зауми. Возьмем фильм Анны Видулеи «Homo Novus». Это прекрасная, легкая для просмотра работа, которая, тем не менее, глубока, потому что раскрывает богемную и художественную жизнь 30-х годов прошлого века в Риге.
Куда следует отнести фильм «Билле», нашумевший в прошлом году?
«Билле» — это отдельная история. С режиссером Инарой Колмане у меня связано много личных легенд, я много ее фильмов видел и о многих писал. В новой книге три статьи о разных фильмах Инары, в том числе, о «Билле». Инара, конечно, автор — и с большой буквы, хотя бы для нашего контекста. Тем не менее, она делает «кино для зрителя». «Билле» — это как раз достаточно редкий случай симбиоза авторского и «зрительского» кинематографа, не принижающего художественные качества. Инара Колмане находит глубокие и точные приемы, раскрывающие весьма небанальную суть.
Насколько я понимаю, латвийский кинематограф, особенно фильмы, приуроченные к столетию Латвии, тяготеют к описанию и осмыслению прошлого страны разной степени удаленности. И в этом смысле, на мой взгляд, латвийские фильмы отличаются большой верностью исторической фактуре — на визуальном, тактильном уровне.
Да, «Билле» — это тоже история из середины прошлого века, и там есть такие моменты со старыми улицами. Есть еще фильм Дависа Симаниса «Отец Ночь» о Жанисе Липке (спасителе евреев во время немецкой оккупации — Новая газета — Балтия). Характерными ему приемами: приглушенным цветом, приглушенным светом, — он воссоздает историю II мировой войны, Холокоста, и делает это достаточно безжалостно. При этом Симанис уходит от слезовыжимательства в духе Спилберга, который тоже занимался этой темой. И, как мне показалось, сама концовка, открытый финал, хронометраж картины — не затянутый, а даже короче традиционных полутора часов, — создают ощущение легкости. Мы можем прикоснуться к подвигу Липке, не впадая в собственные страдания, которые иногда бывают мучительны. Мы, соприкасаясь с подвигом, как бы возвышаемся. Мне кажется, это большое достижение Дависа Симаниса.
Об этом фильме я слышала не только восторженные, но и разочарованные отзывы. Последние — в основном, от любителей традиционного кино, которые считают, что размытый сюжет говорит о слабости и недостаточном профессионализме режиссера. Может быть, вы объясните, как смотреть латвийское кино?
Я бы не сказал, что латвийское кино в этом плане представляет собой что-то особенное. У режиссеров нет намерения выпятить что-то специально национальное. Его характерные черты проявляются и воссоздаются сами по себе естественным образом, что мне нравится. Мы европейская страна, и европейское дыхание очень чувствуется в латвийских фильмах. Выбор выразительных средств тоже соответствует общеевропейскому кинематографическому стандарту. Если зритель готов смотреть, скажем, французские фильмы, которые повествуют о XX веке, а не о сегодняшнем дне, да и даже российские фильмы, но не те, которые показывают на пафосные праздники, то он будет готов и к латвийским фильмам. Нужно быть открытым, расслабиться и не ждать экшна — конечно, мы не снимаем экшн.
Может ли зритель сказать себе: это так называемое северное кино — и смотреть латвийские уже с определенным фильтром?
В каком-то смысле, да. В лентах интересных латвийских режиссеров есть такая же холодноватая медитативность, как, например, в финском кино. Но я не люблю давать готовых рекомендаций, взгляд каждого зрителя индивидуален. Хочу еще отметить такой нюанс: часто в современных латвийских фильмах нет претензии на что-то, на весомые выводы, они ничего не обобщают. Например, свежий дебютный фильм Алисы Зарини «Рядом» — совершенно непритязательный, легкий, малобюджетный, но его приятно смотреть. Алиса — моя коллега, вышла из кинокритиков, но вот, сняла полнометражную ленту на современном, кстати, материале — три года празднования Лиго, — и влилась в когорту режиссеров.
В каком жанре латвийское кино наиболее сильно?
В балансировании между авторской интенцией и зрительским интересом, я бы сказал. Это такое «междужанрие». Даже Айк Карапетян, который заигрывает с разными жанрами постоянно, так лихо их смешивает, что чистый жанр выделить невозможно. Свой последний фильм «Первенец» он приводит в итоге к каким-то смыслам, с которыми работает знаменитый австриец Михаэль Ханеке. Русскоязычный рижанин с армянскими корнями, он хорошо вписан в латвийский кинематограф и в культуру в целом, работает и в театре, и в опере. Русские режиссеры, кстати, отнюдь не стоят особняком в латвийском кино. Станислав Токалов снимает добротные фильмы и приглашает российских звезд. В картине «То, чего никто не видел», артхаусе с элементами фантастики и триллера снялись Катерина Шпица и Андрей Ткачук – топовые российские актеры, — а вместе с ними Арнис Лицитис, и Андрис Кейшс.
Дмитрий Ранцев прошел обучение на режиссерском и сценарно-киноведческом факультетах ВГИКа. С 1993 года регулярно публикуется на русском и латышском языках в газетах, журналах и электронных СМИ. В 1996–2002 годах вел авторскую передачу о кино на радио LR4. В 2011 году получил Приз Союза журналистов Латвии. Участвовал в работе жюри и отборочных комиссий различных кинофестивалей. Периодически читает лекции о кино. В 2009 году вышла первая книга Дмитрия Ранцева «Кинотации».
Книга «Медитации и подробности. Версия кинокритика» на русском и латышском языках выпущена издательством «Veiters Korporācija» при поддержке Государственного фонда культурного капитала. В сборнике «Медитации и подробности» охвачен объемный пласт мирового кинематографа, в котором выделены наиболее интересные узловые моменты. Отдельные статьи, например, посвящены работам таких режиссеров, как Ларс фон Триер, Михаэль Ханеке, Паоло Соррентино, Франсуа Озон, Андрей Звягинцев. При этом самое серьезное внимание уделено современному латвийскому кинематографу, переживающему сейчас настоящий расцвет.
