Шантаж, вымогательство, отъем собственности и распродажа вещественных доказательств давно стали рутиной для российских полицейских. Как они успокаивают свою совесть, совершая все это? Какие аргументы приводят в свое оправдание?
Для начала — предыстория. Девятого июня Тверской суд города Москвы вынес приговор по делу подполковника юстиции Алексея Монина, приговорив его к 4,5 годам заключения, лишению звания и права занимать должности, связанные с осуществлением государственной власти. Сам по себе приговор в отношении такого высокопоставленного полицейского для современной России —редкость. Но еще более нетипично то, что приговор этот вынесен в рамках дела о вымогательстве средств у успешного коммерсанта. Ведь такую деятельность многие «правоохранители» считают естественной привилегий, так как они облечены властью, а власть в России принято монетизировать.
Гражданин Литвы Николай Куделко вел в России кофейный бизнес. Но любой успешный бизнес без «крыши» в этой стране — вещь опасная. Стоит стать заметным, выйти на значимые обороты, как тут же появляется кто-то, кто начинает заставлять тебя поделиться. Двадцать лет назад это были бандиты. Теперь, как правило, это полиция, прокуратура, следственный комитет, ФСБ и подобные им службы.
Так произошло и с Куделко. Он отказался платить, его кофе признали контрафактным, его самого арестовали по обвинению в незаконном предпринимательстве и в 2009 году отправили за решетку на шесть лет. Однако срок оказался короче. В 2010 году Куделко был оправдан по большей части обвинений и выпущен на свободу. И обнаружил, что изъятый у него в качестве вещественного доказательства кофе (который, по разным оценкам, стоил от двух до трех миллионов долларов) исчез. По документам товар был уничтожен. А на самом деле — продан, что Куделко удалось доказать.
Он не сдался и не уехал в Литву, как на его месте поступили бы многие, а решил бороться со своими обидчиками. А обидчиков этих много. Так как отъем денег и собственности у коммерсантов, находящихся в заключении, — отработанная технология. Причем «работа» эта командная, в которую вовлечено много лиц. Приговор, вынесенный подполковнику Алексею Монину, стал уже пятым за последние шесть лет. И, как уверен Куделко, не последнем. Несколько более подробно его дело Новая Газета описала тут.
Вообще, написано о «кофейном деле» за последнее время немало, ибо оно стало знаковым для российского бизнеса. Поэтому хотелось бы остановится на неких его психологических аспектах. Как воспринимают окружающий мир полицейские-вымогатели? Чем оправдывают себя?
В ходе слушаний сам Алексей Монин, когда ему давали слово, периодически делал упор на том, что Николай Куделко — гражданин «недружественной» страны — члена НАТО. То есть, следуя этой его логике, преступление, направленное против подобного гражданина, вроде как не совсем преступление даже. Но это не столь удивительно. Ведь еще Лев Толстой писал про то, что преступник не может жить без хоть какого-то оправдания в собственных глазах своих неблаговидных поступков.
Поражает другое — то, что к схожим аргументам прибегал и адвокат Монина, член адвокатской палаты города Москвы Алексей Сагадиев: «... я не знаю, почему и что здесь делает господин Куделко. Ехал бы он в свою страну, где он родился, вырос, и производил свой кофе. Там законы другие. Вот и все. Поэтому он здесь, потому что у нас проще, у нас можно договориться. Тем более, в то время была такая страна веселая, поэтому он сюда и приехал. Про квартиру в Погорельском переулке в центре Москвы за 2-3 млн евро — опустим. Поэтому здесь все понятно. Там, в своей стране, не посмотрели бы, что он гражданин Прибалтики... отправят куда следует .. и поедет он кильку ловить в море Прибалтики, в Литву...»
Подобные ремарки, в которых он подчеркивал гражданство Николая Куделко (правда, периодически путая Литву и Латвию), Алексей Сагадиев делал неоднократно. К чести судьи Тверского суда Елены Ермаковой, она каждый раз прерывала эти инвективы и делала Сагадиеву замечание.
Задача адвоката в уголовном процессе — защитить своего клиента от незаконного и необоснованного обвинения, ограничения его прав и свобод. Для этого он прибегает к любым аргументам, которые, по его мнению, могут помочь достижению этой цели. По всей видимости, Алексей Сагадиев был искренне уверен, что апеллируя в суде к теме «неправильного» гражданства потерпевшего, он эту задачу выполняет.
На оглашение приговора своего подзащитного адвокат Алексей Сагадиев не пришел. Присутствовал только второй защитник — Константин Кузьмин.
