Латвийская комиссия по обороне, внутренним делам и предотвращению коррупции собралась во вторник, 8 июня, в полном составе для того, чтобы выпустить «Концепцию по обороне государства 2016» на голосование Сейма. Она будет основополагающим документом для латвийской системы обороны до 2020 года.
Предыдущую концепцию утвердили в начале 2012 года, и, как отмечают авторы нового документа, она перестала отвечать актуальным вызовам международной безопасности. В апреле депутаты рассмотрели новую концепцию и отправили в правительство. После того, как над концепцией поработали в министерствах, ее коснулись небольшие и, по утверждению председателя комиссии Айнара Латковскиса («Единство») чисто косметические изменения. Наиболее активно она обсуждалась по линии МВД, сказал он: депутаты попытались частично урегулировать в ее рамках юридические аспекты участия системы обороны и армии в решении кризисных ситуаций в мирное время, однако в результате отложили вопрос на потом.
Новую редакцию представил депутатам министр обороны Раймонд Бергманис. Условия, в которых разрабатывалась концепция, отражает одна его реплика. В ответ на замечание Карлиса Креслиньша о том, что обществе недостаточно ознакомлено с документом, мол, необходимы конференции и дискуссии, министр откровенно ответил, что согласен, однако «сегодняшний объем работ в системе таков, что люди близки к выгоранию».
Документ писался, по утверждению министра, на основе анализа актуальных угроз, среди которых наиболее существенной названа угроза российской агрессии, носящая глобальный характер. Россия использует военные конфликты как политический инструмент, гласит вводный раздел, причем не столько внешней политики, сколько внутренней, для сплочения общества перед лицом надуманных внешних врагов, поэтому невозможно исключить возникновение нового конфликта в регионе. Кроме того, российские риторика и действия выдают намерения подорвать доверие в альянсе, его эффективность и расколоть его единство, позиционируя Россию как альтернативу гаранта безопасности в мире. Россия развивает военные силы, способные осуществить внезапное нападение, следует из анализа угрозы. Эти силы могут быть применены для того, чтобы отсечь страны Балтии от остальной территории блока и не допустить реализацию 5 статьи Североатлантического договора, подразумевающую взаимопомощь при нападении, а также не позволить блоку обеспечить преимущества на море и в небе. Другим крупнейшим вызовом безопасности назван терроризм. Раймонд Бергманис отметил, что общий бюджет альянса по-прежнему многократно превышает бюджет остального мира в основном благодаря оборонному бюджету США, однако отрыв ежегодно сокращается, в особенности при сравнении на региональном уровне из-за роста российских вооружений.
Особенностями гибридной войны является поражение различных секторов государства как во время военных конфликтов, так и в мирный период, отметил глава оборонного ведомства, поэтому различным учреждениям нужно сотрудничать между собой для раннего распознавания и устранения угроз. Особое внимание предполагается уделить интеграции общества и повышению патриотизма: сплоченное общество более устойчиво к нападению и информационным манипуляциям.
Сдерживание – еще один важный принцип концепции. Присутствие на територии Латвии войск партнеров по альянсу – один из краеугольных камней защиты латвийской государственности. В связи с этим национальное военное планирование следует ставить в тесную зависимость от планирования операций войск партнеров. Особенно это касается инфраструктуры их прибытия, развертывания и размещения. Акцент сегодня делается на способности быстро и эффективно реагировать, заявил Раймонд Бергманис, с целью повышения оперативности подразделений будет децентрализовано командование и руководство вооруженными силами.
Возрастет роль ополчения — Земессардзе, как благодаря уровню профессионализма ополченцев, так и качества их экипировки и вооружения. Земессардзе станет сильной поддержкой профессиональной армии в территориальной обороне. Будут усовершенствованы разведка и раннее предупреждение, реструктуризированы механизмы принятия решений.
Главной целью Национальных вооруженных сил, по замыслу авторов концепции, является сохранение латвийской государственности, территориальной целостности, способности принятия решений и командования. Как это осуществить в условиях, когда враг стоит на границе «стенка к стенке», как выразился министр? Основная задача НВС – беспечить прием войск союзников и реализацию 5 статьи договора НАТО, а пока не подоспела подмога, нужно навязать потенциальному агрессору долгую и тяжелую борьбу, максимально удорожить потенциальное нападение, затянуть противнику время его продвижения. В этом контексте министр поблагодарил депутатов за то, что согласились увеличить оборонный бюджет страны: «Я думаю, каждый понимает, как стремительно мы развиваемся, боевая мощь наших вооруженных сил и Земессардзе (ополчения – М. К.) возрастает с каждой минутой».
Национальные вооруженные силы планируется увеличить численность НВС до 17,5 тыс человек: 6,5 тыс из них составит профессиональная армия, 8 тыс – земессарги, 3 тысяч воины запаса. Ядро боевой мощи НВС – наземные войска, в том числе Земессардзе и подразделение специального назначения. Один из главных приоритетов на данный момент представляет собой противовоздушная оборона, а также системы раннего обнаружения и воздушного наблюдения.
Еще одна важная отрасль – стратегическая коммуникация. Центр стратегической коммуникации НАТО работает в Риге уже два года. В нем производится анализ гибридных угроз как российских, так и ДАЕШ. Латвийское оборонное ведомство намерено говорить на Варшавсом саммите НАТО летом этого года об особой важности этой сферы, поскольку неконвенционные нападения грозят Латвии больше всего.
Отдельный раздел концепции посвящен развитию ополчения. Земессардзе – крупнейшая структура НВС и основа территориальной обороны, сказал Раймондс Бергманис, добровольная, децентрализованная структура, действует в разных регионах страны. Латвия, в отличие от соседей по балтийскому региону, выбрала ополчение как альтернативу обязательному призыву по ряду причин: оно более оперативно при мобилизации, его профессиональный уровень легче поддерживать. Кроме того, обязательная воинская служба обойдется стране очень дорого, признал министр, а в результате будут прерваны прежние проекты, причем некоторые из них остановить невозможно чисто юридически. Но тенденции радуют: число военнослужащих в Земессардзе растет, в 2013 году их было 481, в 2014 году – 815, в прошлом году – 1210. Общее финансирование – 70 млн евро. «Сегодня мы восстанавливаем то, что, к сожалению, в прежние годы было сильно разрушено – силы разведки и наблюдения Земессардзе», -- добавил Раймонд Бергманис. В прошлом году возобновились также учения в лагерях, планируется 30-дневный курс обучения, а в этом месяце начнутся учения на 300 человек в Латгалии.
Доклад вызвал у депутатов множество вопросов. Эдвин Шноре из Национального объединения спросил, почему в концепции не отражена центральная угроза безопасности Латвии от «пятой колонны», которая формируется из русскоязычного населения. «Мы знаем, что документ был изменен из-за российского вторжения на Украине, а также, что русские, нападая на Украину, использовали в основном «пятую колонну» как с идеологической точки зрения, как оправдание агрессии, так и чисто практически. Западные партнеры показывают пальцем на Латвию и говорят, что наша ситуация очень похожа. Вы не видите угрозы от того, что в Латвии находятся десятки оставных российских военных с семьями, а также четверть миллиона человек из бывшего СССР, которые не сочли необходимым натурализоваться, видимо, от недостатка лояльности, и которых наши партнеры считают катализатором серьезных проблем? Плюс еще 50 тысяч российских граждан!»
Раймонд Бергманис ответил, что при всех существующих параллелях есть и огромное отличие латвийской ситуации от украинской: в Крыму стояла российская военная база на 25 тысяч вооруженных солдат. «Институт безопасности провел исследование ситуации в Латвии, в том числе, в Латгалии, — рассказал министр, — Оно частично отвечает на вопрос о том, какова лояльность этих людей нашему государству. Когда вы с ним познакомитесь, вы увидите многие из обозначенных вами проблем совсем в другом свете. Во время учений Dragoon Ride в Латгалии я не увидел там больших, фундаментальных проблем с лояльностью. Однако вы правы, эта проблема существует, и не в последнюю очередь из-за этих людей мы подчернули в нашей концепции важность формирования патриотизма и чувства принадлежности к государству, а в Латгалии планируется укрепить части профессиональной армии». Раймонд Бергманис добавил, что, по его мнению, решение вопросов лояльности лежит скорее в плоскости благосостояния и экономического развития. А член фракции «Согласия» Янис Адамсонс, комментируя этот вопрос, отметил: Латвию и Украину нельзя сравнивать хотя бы потому, что в Латвии организованную преступность приструнили в середине 90-х, и она не влияла на политические процессы, в то время как на Украине все началось именно с колоссальной коррупции и несостоятельностью государственных институций.
Депутат Карлис Креслиньш из Национального объединения отметил, что децентрализация – это хорошо, но украинский опыт показал: если под каким-нибудь дальним соединением кто-то организуется, нельзя предсказать, на чьей стороне он будет сражаться в случае конфликта.
«Патриотическое воспитание – это очень хорошо, — взял слово Янис Абамсонс — в 2020 году мы добьемся того, чтобы 10% юношей присоединились к молодежного добровольного военно-патриотического движения «Яунсардзе». Но по всей Латвии предмет под названием «военно-патриотическое воспитание», который следовало бы сделать обязательным, преподают в 15 школах из 800. В Эстонии, Литве, многих странах Запада есть специализированные учебные заведения, которые готовят будущих кадетов уже в средней школе, в Латвии это даже не рассматривается». Министр Бергманис ответил, что работа в этом направлении связана с минобразом, изменением содержания образования и подготовкой преподавателей, которых не так-то просто найти, однако работа ведется, и одна из школ высказала заинтересованность в создании кадетского корпуса.
«На мой взгляд, нынешняя концепция намного содержательней и качественней, чем предыдущая, которая была на уровне работы студента первого курса, — резюмировал Янис Адамсонс, — Эта уже на уровне второкурсника. Но я не вижу в этом документе реального анализа военных угроз. И второе: я не вижу в нем финансирования. Сравним его с концепцией развития госполиции, которую мы рассматривали неделю назад. Там: проблема, решение, финансирование. Здесь же единственный источник финансирования – это предусмотренный бюджет. Нет ни одной цифры! Ни одной цели не обозначено, я не вижу, чего вы хотите достичь. Как вы будете отчитываться по ее выполнении? Выяснится, что мы все вроде бы выполняем законы, а в реальности нет ничего. Вы тут вскользь упомянули военное нападение. Вопрос, насколько мы готовы к потенциальному нападению, если даже в концепции мы не предусмотрели, как мы будем отвечать». В качестве одного из примеров он привел актуальной описание среды безопасности: «Вы пишете, что формируется система многополярного мира, которая может привести к изменению геополитической ситуации, но почему не пишете, за какую систему выступаете вы, за многополярную или ту, в которой все решения принадлежат США?»
Депутат усмотрел в документе отрыв от вызовов современности. «Вы опомянули развитие частей специального назначения в контексте «зеленых человечков», — напомнил он министру, — Но почему ни полслова не написали о том, где наши собственные «зеленые человечки»: подразделение специального назначения? Это и диверсанты, но и контрдиверсанты. Если мы говорим о современных военных угрозах и операциях, в которых используются наши вооруженные силы, то нам давно нужно переходить на принцип частей быстрого реагирования, что является основой основ, если мы смотрим в будущее. Какова бы ни была численность вооруженных сил, которые мы строим на нашей территории, и сколько бы к нам ни приехало, если мы будем воевать «стенка на стенку», мы долго не выдержим. И вот что у меня еще не вяжется при чтении концепции: вы говорите о российской угрозе, а вслед постскриптумом замечаете, что российское вторжение маловероятно».
В интервью корреспонденту «Новой газете – Балтия» Раймонд Берманис прокомментировал важный вопрос, который остался за рамками дискуссии. Он сказал, что наиболее сложная ситуация при анализе состава латвийских вооруженных сил сложилась с воинами запаса. В случае необходимости их можно было бы поставить под ружье, если бы о них не забыли в предыдущие годы. «В прошлом году после долгого перерыва мы начали обучать резерв, сказал министр, — Это очень объемное начинание, которое стратегически важно. Мы набили массу синяков, бюрократические препоны для их осуществления были велики. Предпринимая каждый новый шаг, мы всякий раз осознаем, сколько нужно менять законов, чтобы организовать эту систему. Мы рассматриваем сейчас идею о новой системе обучения добровольцев, которую, возможно, реализуем в ближайшие годы».
Согласно регламенту депутаты не вносили изменений и предложений в рассматриваемый документ, а только одобрили его передачу в Сейм, который должен утвердить концепцию государственной обороны в октябре нынешнего года.
