logo
Новая газета. Балтия
search
СюжетыОбщество

О взятках Богу и подарках людям

О взятках Богу и подарках людям
Фото: Torange.ru

Коррупция считается одной из самых страшных язв современного общества. Одним из самых ярких проявлений коррупции является взяточничество, которое имеет свои национально-культурные особенности, уходящие в глубь времен. Это объясняет, почему приемы борьбы с этим явлением, успешные в одной стране, на иной почве не дадут никакого результата. 

Прежде всего надо определиться с терминологией. Существуют различные определения деяния, называемого «взяткой», но в самом общем и понятном виде оно сформулировано еще более ста лет назад для энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона — это получение ценностей «за действие либо бездействие в интересах взяткодателя, которое это лицо не могло или не должно было совершить в силу своего служебного положения». 

Взятка может быть добровольной — когда сам взяткодатель стремиться соблазнить ответственное лицо, а может вымогаться этим ответственным лицом самым наглым образом. Все эти варианты были известны более 5000 лет древним шумерам. Они боролись с этим явлением, но, судя по всему, не слишком-то и преуспели.

Взяточников казнили — но они только увеличивали поборы, так сказать, «за страх». Был и другой способ — легализации подношений. В разные периоды существования Московского государства подношения дьякам были делом разрешенным, так как жалования они не получали, а в Османской империи эти подношения вообще облагались налогом. Тем не менее, никакой эффективной работы чиновников не наблюдалось — они брали деньги, и не трудились зачастую даже пошевелить пальцем.

К концу XV века в коррупции погрязла и самая могущественная в мире организация того времени — римско-католическая церковь. Мздоимство пронизало весь организм церкви — от папского престола до последнего писца. Своеобразной формой взяток стали индульгенции — формально лишь как временное освобождение от кары за грехи, которые нужно было «выкупать» посредством исполнения «добрых дел» и раскаянием. Но очень скоро они стали предметом банального торга — получалось, что грешник давал взятку самому Господу, что бы тот закрыл глаза на его греховные дела.  

Возмущение беспардонной торговлей индульгенциями и подтолкнули в 1517 году немецкого священника Мартина Лютера к протесту, который он выразил в знаменитых «95 тезисах». Лютер и другие протестанты, выступая против практики продажи индульгенций, не могли пройти мимо вопроса отношения христиан к деньгам. И они пришли к следующему логическому умозаключению — Бог повелел человеку «в поте лица добывать хлеб свой», то есть трудиться. Чем усерднее человек трудится, тем более у него всяческого имущества. И, следовательно, чем больше у человека имущества, тем более он угоден Богу. Деньги же являются просто эквивалентом вещей.

С одной стороны это выглядит как оправдание богатства и неравенства. Но здесь нужно посмотреть глубже, ведь получается, что получение денег без приложения честного труда — это прямой обман Господа. Взяточник является страшным грешником, совершенно однозначно, как и любой вор.

При этом протестантские богословы отмечают, что само по себе богатство не дает близости к Господу — так как сказано в Деяниях апостолов, 8-20, что «...серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыслил дар Божий получить за деньги».

Таким образом, в протестантской среде стала формироваться своя собственная этика, теснейшим образом связанная с истинной верой в Бога и личным общением со своим Создателем. Протестантский предприниматель или чиновник формировался как личность, осознающая, что за свои деяния придется отвечать лично, и, образно говоря, каждый грех имеет свою цену. Именно эта этика и стала, по мнению немецкого философа Макса Вебера, первопричиной появления «духа капитализма».

Было бы неправильно полагать, что именно протестантизм был единственной причиной научно-технической революции и расцвета капитализма. Тем не менее, эта идеология в очень большой степени определяла отношение людей к своим и чужим деньгам. 

Вместе с тем, в подавляющем большинстве культур сохранилось гораздо более мягкое отношение к взятке. Взяточничество в отрицательном контексте воспринимают в том случае, если взяточник ее вымогает у взяткодателя. В противном случае сам взяткодатель может воспринимать свое «пожертвование» как необходимую доплату («врачи так мало получают»), подарок («ему будет приятно, и мне сделают хорошо»), вообще средство достижения жизненного успеха, которое экономит время и душевные силы.

Принципиальная разница в менталитете разных народов, как показывает практика, не может исчезнуть в пределах жизни одного, даже двух поколений. Уровень технического развития той же Финляндии и развитых городов Китая выровнялся за пару десятилетий. Но при этом, когда в стране Суоми узнают о том, что директора управления мореходства принимали взятки, в том числе в виде оплаченных путешествий и ценных подарков, а премьер-министр не оплатил несколько кубов березового пиловочника — это вызывает реальное общественное возмущение, хотя наказания формально достаточно мягкие. А в Китае, несмотря на регулярные расстрелы взяточников, количество их не уменьшается.

Взяточничество процветает. Разумеется, если сравнивать Россию с Финляндией, то разница разительна, но всё же нужно учесть, что мир не ограничен странами с протестантскими традициями.  Вся Латинская Америка, юг Европы от Португалии до Греции, Турция и Ближний и Средний Восток, Индия, Китай — здесь везде процветают так называемые традиционные ценности. Их население растет, растет и смешение народов и культур, и всё чаще возникают ментальные конфликты между сторонниками протестантской деловой и политической этики, и традиционалистами, для которых взятка — норма жизни.

К сожалению, строгая протестантская мораль разрушается даже в Северных странах. Националисты считают, что причиной является как раз развращающее влияние «понаехавших» иностранцев, и полагают что это является одной из причин, по которой нужно ограничить въезд в страну мигрантам из таких стран. Вопрос только в том, откуда видится угроза — например, в Балтии есть и те, кто считает, что любой россиянин уже является носителем коррупционного мировоззрения — независимо от его политических пристрастий.

Вместе с тем никто не может себя назвать полностью «свободным от взяточничества», и вирус взяточничества, судя по всему, неискореним, однако в наших силах сделать так, что бы взяточник и взяткодатель по крайней мере не чувствовали себя людьми, «умеющими жить».  И делать это надо не откладывая — пока ещё есть хорошие работающие примеры. 

shareprint
Главный редактор «Новой газеты. Балтия» — Яна Лешкович. Пользовательское соглашение. Политика конфиденциальности.