Глобальная пандемия коронавируса смазала кремлевский календарь историко-политических мероприятий по Второй мировой войне, плановый порядок эксплуатации исторической памяти для обеспечения бессрочного президентства Владимира Путина. В результате вышла зашкаливающая концентрация: исторические скорби и праздники, включая «парад Победы» на Красной площади — в преддверии плебисцита по поправкам российской конституции. В ходе сражения за историю в путинском прицеле рядом с неизменной мишенью, Польшей, оказались и страны Балтии.
Каждый год в середине июня в странах Балтии вывешиваются флаги с траурными лентами — в память об осуществленной СССР в 1941 году депортации в Сибирь гражданского населения в целях «очистки новоприсоединенных территорий от антисоветского, уголовного и социально опасного элемента». Всего по трем странам это более 43 тыс. человек, плюс еще 25 тыс., высланных в течение страшного советского года по линии НКВД. 17 июня в Латвии и Эстонии (15-го – в Литве) — 80-я годовщина начала первой советской оккупации. 22 июня — 79-я годовщина нападения Третьего рейха на СССР.
24 июня — 75-летие «парада Победы» на Красной площади в Москве, вместо сорванных пандемией торжеств на 9 мая.
18 июня на пророссийском американском ресурсе The National Interest на английском и практически сразу на президентском сайте на русском, была опубликована анонсированная еще в декабре 2019 года «историческая» статья Владимира Путина «75 лет Великой Победы: общая ответственность перед историей и будущим». Концептуальное видение российским лидером травматического прошлого и не менее тревожного будущего попало в нерв исторической памяти стран Балтии и подтвердило наихудшие опасения относительного намерений сегодняшнего кремлевского руководства.
«Историк» Путин начинает с констатации очевидного — изменения политической карты мира, с которой в начале 1990-х исчез Советский союз. При анализе прошлого он призывает «опираться только на архивные материалы, свидетельства современников, исключить любые идеологические и политизированные домысливания». После чего приложит все усилия, чтобы обнулить последние тридцать лет без СССР и доказать благо послевоенной ялтинско-потсдамской системы, не приведя ни одной ссылки на источники или работы академических историков. И набросает широкими мазками полную парадоксов политическую, то есть идеологическую программу.
Судя по первым откликам, подавляющее большинство неангажированных читателей путинской статьи восприняли ее как злободневный (хотя, одновременно, и безнадежно устаревший) политический памфлет с вырезанием и подклеиванием подходящих исторических иллюстраций. Но не только этим она примечательна.
В тексте одна и та же мысль проводится три раза: в разных смысловых регистрах, то ли сознательно, то ли непроизвольно, выдавая состояние сознания руководителя ядерной державы. Основное повествование — как советский учебник послевоенного времени, на страницах которого сталинский СССР вовсю борется за мир во всем мире, пытается предотвратить трагедию Мюнхенского сговора, призывает потонувшую в пустых разговорах Лигу наций сформировать систему коллективной безопасности и поставить заслон нацистской агрессии. При этом игнорируя общеизвестный факт исключения миролюбивого СССР из Лиги наций за агрессию против Финляндии. О самой агрессии, разумеется, ни полслова.
Вопреки исходному заявлению, автор полностью идентифицирует себя со сталинским СССР и, похоже, и с самим товарищем Сталиным, который «в отличие от многих тогдашних руководителей Европы не запятнал себя личной встречей с Гитлером». Надо же — в рамках пакта Молотова-Риббентропа пол-Европы на зоны влияния с Гитлером поделил, на приеме в Кремле в честь Риббентропа в ночь с 23 на 24 августа тост «за здоровье любимого вождя германской нации» провозгласил, а вот до такой низости, как личная встреча, не опустился. Чуть дальше автор отмечает, что «Сталин и его окружение заслуживают многих справедливых обвинений. Мы помним и о преступлениях режима против собственного народа, и об ужасах массовых репрессий». Но вот «в отсутствии понимания характера внешних угроз» товарища Сталина никак не упрекнешь. Он делал все возможное, «чтобы выиграть драгоценное время для укрепления обороны страны».
Согласно Путину, «Версальское мироустройство породило многочисленные скрытые противоречия и явные конфликты. В их основе — произвольно оформленные победителями в Первой мировой войне границы новых европейских государств. Практически сразу после их появления на карте начались территориальные споры и взаимные претензии, которые превратились в мины замедленного действия». В прицеле появляются Польша и страны Балтии. Автор убежден, что Польше, действовавшей заодно с Германией в ходе Мюнхенского расчленения Чехословакии, принадлежит особая роль в разжигании войны. Похоже, для Путина разницы между межвоенной и сегодняшней Польшей, многократно каявшейся за присоединение Тешинской области, практически не существует. «Последовавшая трагедия Польши — целиком на совести тогдашнего польского руководства, которое помешало заключению англо‑франко‑советского военного союза и понадеялось на помощь западных партнеров, подставило свой народ под каток гитлеровской машины уничтожения».
«Да и сами державы-гаранты Версальской системы не особо стремились к общему противостоянию с Гитлером. Именно они допустили Мюнхен... и предпочли отказаться от своих гарантий, бросив на растерзание эту восточноевропейскую страну». Тут Путин и его соавторы не замечают, что подобные констатации носят обоюдоострый характер. В путинской исторической действительности, где прошлое — это настоящее и даже будущее — упрек Западу в невыполнении гарантий вполне можно соотнести с недавней путинской аннексией Крыма и юго-востока Украины, когда гаранты Будапештского соглашения, Великобритания и США, не поспешили дать ответ агрессии со стороны РФ. А пассаж: «В сентябре 1939 года советское руководство имело возможность отодвинуть западные рубежи СССР еще дальше на запад, вплоть до Варшавы, но приняло решение не делать этого», — явно вызывает в памяти кампании 2008-го в Грузии и 2014-го в той же Украине.
«Историка» Путина отличает чрезвычайно понимающее отношение к Гитлеру и поставленной на колени межвоенной Германии — один к одному лишившаяся великодержавного статуса Россия после поражения СССР в Холодной войне и последующего распада. «Именно национальное унижение сформировало питательную среду для радикальных и реваншистских настроений... Нацисты умело играли на этих чувствах, строили свою пропаганду, обещая избавить Германию от «наследия Версаля», восстановить ее былое могущество, а по сути, толкали немецкий народ к новой войне». Это о Гитлере или слова о своем, наболевшем?
«В сложившейся ситуации Советский Союз подписал Договор о ненападении с Германией, фактически сделал это последним из стран Европы». Что касается секретных протоколов, развязавших руки Гитлеру для нападения на Польшу, то «в постановлении Верховного Совета СССР от 24 декабря 1989 года секретные протоколы официально осуждены как «акт личной власти», никак не отражавший волю советского народа, который не несет ответственности за этот сговор». При этом, чуть дальше, реализация секретных протоколов будет названа вполне легитимной... Ну и как понимать «историческую оценку» г-на Путина? Видимо, осознавая странность подобной двойственности, автор добавляет: «Мы также не знаем, были ли какие‑либо «секретные протоколы» и приложения к соглашениям ряда стран с нацистами. Остается лишь верить на слово».
Хотя по утверждению «историка», «Советский Союз до последней возможности стремился избежать участия в разгорающемся конфликте и не хотел играть на стороне Германии», но потом все-таки включился в игру в соответствии с линиями, прочерченными на карте секретных протоколов, занял половину Польши, страны Балтии, Бессарабию и Северную Буковину. Попытался занять и Финляндию, но отступил под угрозой войны с Западными державами.
Захват балтийских стран Путин называет «инкорпорацией», честно признавая, что все началось не летом 1940-го, а с заключением договора о размещении советских военных баз в октябре 1939 года.
«Вступление Латвии, Литвы и Эстонии в СССР было реализовано на договорной основе, при согласии избранных властей. Это соответствовало нормам международного и государственного права того времени... Прибалтийские республики в составе СССР сохранили свои органы власти, язык, имели представительство в советских высших государственных структурах». Действительно, back to the USSSR! Оккупация стран Балтии — с согласия «избранных властей», а то что, к примеру, в Латвии выборы «народного Сейма» проходили по одному списку с печатью в паспорте — так это такая вполне демократическая спецоперация.
Поворотный пункт в отношениях двух стран — визит Молотова в Берлин в ноябре 1940 года, когда, несмотря на охлаждение отношений стратегические союзники, Третий рейх и СССР, продолжили обсуждение дальнейшего раздела мира — и не договорились. Сохраняя формальное партнерство, в том числе в военной и экономической областях, стороны начали готовиться к войне друг с другом.
Про военные действия в период от 22 июня 1941-го до 8/9 мая 1945 года — в той же манере советского учебника. Гипотеза о подготовке сталинского упреждающего удара отвергается: «Не существует архивных документов, которые подтверждали бы версию о намерении СССР начать превентивную войну против Германии. Да, советское военное руководство придерживалось доктрины, что в случае агрессии Красная Армия быстро даст отпор врагу, перейдет в наступление и будет вести войну на территории противника. Однако такие стратегические планы вовсе не означали намерения первыми напасть на Германию». Причина разгрома СССР в первой фазе войны — «удар нацистов невиданной в истории разрушительной мощи». Главный фактор итоговой победы — «настрой советских граждан и наших соотечественников, оказавшихся за рубежом (никак привет сегодняшнему «Русскому миру»?), — сберечь, спасти Родину».
Как повелось, главный показатель решающего вклада СССР (и современной России) — число жертв. Под Ржевом, где с октября 1941 года по март 1943 года Красная Армия потеряла, включая раненых и пропавших без вести, 1 миллион 342 тысячи 888 человек — эта впервые названная цифра —единственная собственно историческая новация статьи. «Почти 27 миллионов советских граждан погибли на фронтах, в немецком плену, умерли от голода и бомбежек, в гетто и печах нацистских лагерях смерти. СССР потерял каждого седьмого из своих граждан, Великобритания — одного из 127, а США — одного из 320 человек», — по Путину, тут есть чем гордиться.
Ближе к финалу автор выруливает на то, ради чего все, собственно, затевалось. Тогда державы-победительницы благополучно поделили мир на зоны влияния и «оставили нам систему, которая стала квинтэссенцией интеллектуальных и политических исканий нескольких столетий. Серия конференций — Тегеранская, Ялтинская, Сан‑Францисская, Потсдамская — заложили основу того, что мир вот уже 75 лет, несмотря на острейшие противоречия, живет без глобальной войны». То есть в сознании Путина ялтинско-потсдамская система отнюдь не рухнула с распадом СССР.
«Наш долг — всех тех, кто берет на себя политическую ответственность, прежде всего представителей держав-победительниц во Второй мировой войне, — гарантировать, чтобы эта система сохранилась и совершенствовалась. Сегодня, как и в 1945 году, важно проявить политическую волю и вместе обсудить будущее. Наши коллеги — господа Си Цзиньпин, Макрон, Трамп, Джонсон — поддержали выдвинутую российскую инициативу провести встречу лидеров пяти ядерных государств — постоянных членов Совета Безопасности. Мы благодарим их за это и рассчитываем, что такая очная встреча может состояться при первой возможности». Примечательно, что без Ангелы Меркель. Потому что не победительница — и не хочет находить общий язык с Путиным.
Что касается исторического аспекта, то, похоже, Путин сражается даже не за ту или иную версию истории, но с самим историческом процессом, духом эпохи.
Судя по тому, что на парад 24 июня никого из обозначенной Путиным большой четверки не удосужился приехать, чтобы устроить вторую Ялту, то эти грезы так и останутся на бумаге. Выступая перед участниками парада и остальным миром, Путин повторил некоторые тезисы «исторической» статьи и демонстративно «забыл» упомянуть вклад в разгром нацизма партнеров по антигитлеровской коалиции.
Куда серьезнее практически совпавшее с 80-летием оккупации стран Балтии заявление единоличного лидера ядерной державы, слабо различающего прошлое и настоящее, о легитимности и благотворности той, давней, оккупации. Достаточно ли 5-й статьи устава НАТО, или на волне унижения от неявки на парад коллег по великолепной пятерке победителей теряющий поддержку россиян Путин «попытается повторить» — как бы абсурдно это ни было?