Несколько дней назад Центр исследований геноцида и резистенции жителей Литвы открыл доступ к базе данных о людях, репрессированных в 1940-53 годах. Сбор данных начался еще в 1988 году — тогда инициативная группа собирала анкетные данные у людей, которые пережили ссылку.
Спустя 30 лет данные о литовских ссыльных появились в открытом доступе. Пока информация довольно сжатая: годы рождения, места жительства во время репрессий, характер и годы репрессий, регион СССР, в котором отбывалась ссылка, и дальнейшая судьба — вернулся человек из ссылки или умер в ней.
Директор Центра исследований геноцида и резистенции Терезе Бируте Бураускайте — о базе данных, о «маленьком человеке» и «доносчиках» и о планах расширить базу данных.
Как раз 3 июня 1988 года в Литве была создана инициативная группа Саюдиса (общественно-политическая организация, возглавившая в 1988—1990 годы процесс выхода Литвы из состава СССР — Я.Л.).
Саюдис сразу начал создавать комиссии специалистов в разных сферах деятельности. Одна из комиссий была направлена на изучение сталинских преступлений. Я сама участвовала в этой комиссии, и несколько нынешних сотрудников центра исследований геноцида и резистенции входили в комиссию. После около 10 человек из этой комиссии создали Центр по изучению репрессий, еще позже мы присоединились к созданному в 1997 году центру исследования геноцида и резистенции, который существует и сейчас.
Мы начали сбор данных в 1988 году и собрали более, чем 150 тысяч материалов — анкет, писем, воспоминаний, документов и фотографий. Позже появилась возможность работать в архивах — они стали доступными для изучения.
Мы собирали всю возможную информацию — это были и анкеты, и какие-то неструктурированные письма. Авторы этих материалов в своем большинстве уже ушли в лучший из миров — нам тогда писали взрослые люди. Не дети ссыльных, а непосредственно сами репрессированные. Очень часто бывало, что к анкете люди добавляли короткие воспоминания, которые буквально в нескольких штрихах описывали жестокую судьбу отдельных литовских семей. Эти воспоминания очень ценны для истории — в первую очередь, для изучения психологического состояния людей.
После открытия базы данных в нашем центре остается группа, которая продолжит работу и будет дальше формировать ее — нынешняя база охватывает период до 1953 года, но репрессии продолжались и позже. У нас есть планы изучать материал через разные аспекты — не только статистически. Собранный материал позволяет нам делать обобщения и выводы о положении семей, о реакциях нынешнего поколения. Мы собираемся делать акцент на изучение собранного материала по научным методикам.
Все поколения, которые интересуются периодом советской оккупации, должны иметь возможность видеть и использовать наш материал. Для нас как историков важна возможность корректировать и дополнять данные. Пока в базе представлены только самые основные данные: год рождения, где и когда человек был репрессирован, вернулся ли он из ссылки. В будущем мы будем дополнять эту информацию. База данных — не единственный наш проект. Мы выпустили уже пять томов книг, посвященных советским репрессиям — там есть более широкая информация о ссылках, там есть и дополнительные источники, на которые мы опирались. Я надеюсь, что и молодежи, и людям постарше будет интересна наша работа.
За два дня после открытия базы данных о репрессиях в 1940-53 годах мы получили почти 100 писем. Большая часть — это благодарности. Но есть и те, кто дополняет информацию, находят какие-то неточности, пропущенные фамилии. Мы будем изучать эту информацию дополнительно — часть фамилий, которые есть в наших книгах, пока не появились на сайте. Но это скорее технические сложности. В первое время работы сайта мы хотим понять, как нам лучше дальше работать, что дополнять, что редактировать. Наша база данных будет динамичной, это не одноразовый проект, вроде опубликовали — и все. Мы будем дополнять базу и отвечать на вопросы людей, при необходимости указывая источники и помогая в поиске дальнейшей информации.
Когда мы только начали работать в 89-90 годах, мы обсуждали этот аспект. Этот вопрос требует обширного и глубокого изучения. Но мы много работали с делами ссыльных, и у нас сложилось такое впечатление, что часто доносы подписывались уже после высылки — людей просто заставляли их подписать. Мы видели эту тенденцию. Часто человека высылали, а уже потом оформлялись доносы. Например, человека сослали, а в документах есть полуграмотное предложение, написанное с ошибками и неровным почерком, что человек был кулаком и эксплуататором. Мы решили оставить этот вопрос для будущего исследования. Если уже вешать на человека ярлык «доносчик», нужно быть на 100% уверенным в этом. Конечно, время работает не в нашу пользу — живых свидетелей остается все меньше и меньше. Но у нас есть достоверные свидетельства о том, что людей заставляли писать доносы задним числом, после высылки — в советское время это было широко применимым методом.
Не хочу прозвучать слишком пафосно, но эта работа важна для истории.
История каждого человека, каждой семьи — это часть истории страны. История не создается в каком-то отдельном пространстве, ее переживают люди. Собирать факты и предоставлять их обществу очень важно. Уже выпущено много книг с воспоминаниями ссыльных, заключенных — но эти книги писали только некоторые люди. А сколько мы еще не знаем? Я думаю, что в основном потомки нашли информацию о членах своих семей. Но нашли ли они соседей, дальних родственников? Наша работа важна, чтобы осознать, что с нами происходило во время советской оккупации.
Из архивных документов сложно понять дальнейшую судьбу человека. Мы старались восстановить ее, собирая анкеты. Но если анкеты нет, а в архивном документе говорится: осужден в 1952 году. Возвратился ли человек из ссылки, умер ли он, остался ли строить свою жизнь в Сибири — мы не знаем. В Сибири и в Казахстане есть большие общины потомков ссыльных. Они участвуют в работе литовских общин — от Якутска до Владивостока и Коми. Родственные связи очень сильны, они остаются, несмотря на обстоятельства.
У нас есть контакты с «Мемориалом» в Красноярске, Санкт-Петербурге, Москве. Локальное сотрудничество часто приносит уникальные материалы. Пару лет назад мы выпустили книгу о литовцах, которых в 1948 году выслали в Бурятию. С нами связался местный историк, который написал диссертацию по этой теме. Он нам передал свой текст, мы его перевели на литовский язык и выпустили книгу. Там содержатся очень интересные материалы из местных архивов, в том числе из комендатуры — этот материал очень важен, но литовцам бы никогда не дали бы доступ к этим материалам.
