Что ожидает страну после прошедших парламентских выборов
На состоявшихся в Эстонии выборах в парламент (Рийгикогу) убедительную победу одержала правоцентристская «Партия реформ», получившая 34 места в парламенте, улучшив свой прошлый результат на четыре места. Их основной противник — левоцентристы «Центристская партия» — получила 26 мест, потеряв одном кресло в парламенте. Не исключено, что именно эти партии сформируют правительство.
Самый впечатляющий результат показала правая партия с националистическим уклоном — «Эстонская консервативная народная партия» (EKRE), она получила 19 мест в парламенте. В 2015 году консерваторы имели семь мест. Еще одна правая партия — «Отечество» (Isamaa) — по итогам прошедших выборов потеряла два кресла, получив 12 мандатов (в 2015 году у них было 14 мест). Социал-демократы выступили крайне неубедительно, потеряв, по сравнению с 2015 годом, пять мест. В ходе минувших выборов они получили 10 мест в парламенте.
Таким образом, в парламенте Эстонии будут заседать «Партия реформ» (34 места), «Центристская партия» (26 мест), EKRE (19), «Отечество» (12), «Социал-демократическая партия» (10).
Формировать коалиционное правительство доверят «Партии реформ». Поскольку сразу после выборов лидер реформистов Кая Каллас исключила сотрудничество с EKRE, то остаются два варианта коалиционного правительства: с центристами или с «Отечеством» и соцдемами.
Эксперты объяснили проигрыш «Центристской партии»
Социолог Юхан Кивиряхк не ожидал настолько большого перевеса реформистов. «Мы думали, что результат между реформистами и центристами будет более-менее ровным. Центристы проиграли, потому что их региональные избирательные списки были не такими сильными, как у реформистов. Первые номера, особенно в провинции, провели на финишной прямой слабую кампанию. Объединение эстонской и русской гимназий под одной крышей в Кохтла-Ярве вызвало возмущение местных эстонцев. Тему подхватили политические оппоненты центристов, и последние не смогли адекватно отреагировать. В итоге недовольными остались как эстонцы, так и русские».
«Кроме этого, последние дебаты Яны Тоом (Центристская партия) и Кристена Михала (Партия реформ) на эстонском телевидение могли привести к потере голосов у центристов, потому что эстонский электорат недолюбливает Тоом. Проблемы в Нарве, где целая фракция в городском собрании вышла из партии, тоже не добавили голосов центристам», — считает Кивиряхк.
Поражение центристов историк Игорь Копытин объяснил слабой работой с русскими избирателями, коммунальными проблемами в муниципалитетах, скандалом в центристской ячейке в Нарве, где после выхода из партии огромного числа центристов, партийную организацию надо выстраивать заново.
Публицист Дмитрий Кленский был уверен, что центристы проиграют: «Это должно было произойти. Центристская партия после Эдгара Сависаара (создатель и бывший руководитель партии) стала тенью Партии реформ. Это касается и образования на русском языке в Эстонии, и отношения к России. Еще на результате центристов сказалась история вокруг объединения гимназий в Кохтла-Ярве и скандал с выходом центристов в Нарве из партии после того, как лидер партии Юри Ратас, не разобравшись в ситуации, потребовал от однопартийцев приостановить депутатские полномочия в городском собрании (Прокуратура после расследования Полиции безопасности подозревает ряд депутатов в коррупции на том основании, что они голосовали по принятию финансовых решений в пользу муниципальных предприятий, в советы которых они входят)».
По мнению политолога Леонида Карабешкина, проигрыш центристов обусловлен социальными опросами, как предвыборным инструментом — самый последний опрос, буквально накануне выборов, показал убедительную победу реформистов. «Искусно раздутый конфликт в Кохтла-Ярве вокруг гимназии: эстонцам, по большому счету, все равно, на каком языке будут учиться русские дети, но историю объединения гимназий подали, как угрозу эстонской общине. Это сработало на переориентацию избирателей, — сказал Карабешкин. — По сути, Центристской партии не удалось привлечь эстонского избирателя, а от русского они отстранились (явка по Ида-Вирумаа показывает, что русскоязычные жители на выборы не пришли). Масштаб социально-экономических изменений (пособия, повышение необлагаемого минимума) не имел того масштаба, который позволил бы привлечь людей. А рост акцизов и псевдо-ступенчатый подоходный налог (повышение необлагаемого минимума до 500 евро и его уменьшение в зависимости от уровня зарплаты) запутали средний класс. В итоге бедные остались бедными, богатые стали еще богаче, поэтому попытка центристов перераспределить налоги не удалась».
Запрос на перемены
Во второй половине 2018 года в обществе много говорили о необходимости политических перемен, большие надежды возлагались на новую партию — «Эстония 200». Однако ни она, ни другие мелкие партии не преодолели пятипроцентный барьер.
По мнению Юри Кивиряхка, запрос общества на изменения в прошлом году был не настолько высок, как, например, в 2015 году, когда в парламент прошли две новые партии — «Свободная партия» и EKRE. «Тогда, действительно, общество требовало перемен. Вспомним «Хартию 12», «Народное собрание», митинги и выступления. Сейчас психологически у избирателей не было такой большой потребности в обновлении. Кроме этого, «Эстония 200», обещавшая новое дыхание в политике, не смогла убедить в этом общество. Поэтому победа реформистов — это доказательство того, что люди проголосовали за стабильную, проверенную временем команду, способную управлять страной».
По словам Игоря Копытина, «Свободная партия» была политическим банкротом уже до выборов (партию раздирал внутренний конфликт в правлении). «Богатство жизни» и ОЛПЭ — маргинальные партии. «У «Эстонии 200» был реальный шанс попасть в парламент. На выборах ей не хватило полпроцента. Причина — отсутствие достаточного финансового ресурса, чтобы провести нормальную предвыборную кампанию и история со скандальными плакатами (на остановке в центре Таллинна незадолго до выборов появились плакаты, на которых было написано: «здесь для русских, здесь для эстонцев»). Задумка показать разделение в обществе интересная, шок плакаты вызвали, но объяснения не хватило, люди не поняли. Это показали и последующие опросы, рейтинг партии упал с 10% до 4%, и поднять его не удалось», — пояснил Копытин.
У «Партии зеленых», по мнению Копытина, нет ярких личностей. Кроме этого, в их программе были довольно радикальные идеи. Например, прекратить строительство забора на восточной границе, потому что это мешает животным. Не использовали «зеленые» и свою выгодную позицию в Таллинне, где у них есть свой вице-мэр.
Леонид Карабешкин объяснил провал новичка — «Эстония 200» — тем, что их программа — это идеологический компот, рассчитанный на узкий круг интеллигенции. «В партии мало узнаваемых личностей, в основном, это представители среднего бюрократического звена. На харизме одной Крийстины Каллас победу не одержать».
Изменений не будет
По мнению Кивиряхка, реформисты попробуют проводить более либеральную политику, но отменять социально ориентированные решения (пособия, пенсии) они не будут. «Более того, их обещания — например, сделать 500-евровый необлагаемый минимум одинаковым для всех — это, по сути, идея левого толка», — сказал Кивиряхк.
«Думаю любой партии удобнее работать с меньшим числом партнеров. Сейчас говорят, что реформисты сильно критикуют центристов. Однако противоречий между реформистами и «отечественниками» больше. Реформисты и центристы вдвоем смогли бы претворить в жизнь законодательные акты, касающиеся однополых браков. «Отечество» никогда на это не пойдет, они против изменения миграционных квот, на которых настаивают предприниматели, задыхающиеся от нехватки рабочих рук. Реформисты, в свою очередь, не согласны менять вторую пенсионную ступень, на чем настаивают «отечественники». Поэтому «Отечество» может стать сильным тормозом в коалиционных переговоров. С центристами реформистам, на самом деле, легче договориться», — считает Кивиряхк.
«Поскольку в ближайшей перспективе люди не видят угроз: экономика растет, социальных потрясений нет, — у политиков нет стимула что-то менять. Это было заметно и по предвыборной гонке — все только обещали, что-то дать или раздать. Поэтому ожидать реформ не стоит», — предположил Карабешкин.
