Неделю назад в Польше праздновали День Независимости страны, однако торжества оказались в тени огромного марша, в котором по улицам Варшавы прошло как минимум 60 тыс. националистов и ультраправых. По мнению польских политиков из правящей партии «Право и Справедливость», маршировали патриоты, которых западные СМИ совершенно несправедливо обвиняют в причастии к националистским и ультраправым движениям. Почему подъем польского патриотизма может оказаться неожиданным и необязательно приятным сюрпризом как для окружающих Польшу стран, так и для самой Варшавы.
Триумф воли Поляков
Для граждан Польши праздник Дня Независимости является триумфом духа, воли поляков к борьбе за свое государство.
11 ноября 1918 года Польша возродилась как нация и страна, после того как Российская Империя, Австро-Венгрия и Пруссия разделили польское государство и стерли его с политической карты мира.Напомним, что у возрождения Польши, как независимого государства, есть литовские корни. Юзеф Пилсудский — один из героев борьбы за независимость — родился и вырос в Литве. Он обожал свою родину и Вильнюс, в частности. Причем до такой степени, что завещал похоронить свое сердце на одном из старейших городских кладбищ. В конечном итоге именно Пилсудский принял решение об аннексии Вильнюса и Вильнюсского края и присоединении этих территорий к Польше в тысячу девятьсот двадцатом (1920) году, что привело к обострению отношений с получившей независимость Литвой.
Кто они — участники марша?
Согласно данным полиции, в марше приняло участие 60 тысяч человек, согласно другим цифрам — до 100 тысяч ультраправых и их сторонниках.
Наряду с лозунгами на транспарантах и плакатах «Наш путь — национализм», «Помним Львов и Вильнюс», «Белая Европа братских народов», некоторые шли под знаменем с цитатой «Мы хотим Бога» — это слова из старой польской песни, которую Дональд Трамп цитировал во время своего визита в страну в начале года. Кроме националистов на улицы города вышли патриотично настроенные граждане, в торжествах по случаю праздника принимали участие и президент Польши Анджей Дуда, а также другие представители политической элиты страны.
www.facebook.com/chris.niedenthal
«Патриоты» и патриоты
Хотя лозунги, под которыми шли националисты, им самим кажутся патриотичными, призывы к «Белой Европе братских народов» или «Помнить Львов и Вильнюс» способны разбудить в польском народе спящего тревожным сном зверя национализма.
Европа давно превратилась в территорию, на просторах которой живут и учатся жить вместе люди самых разных культур и вероисповеданий. Подчас уроки болезненные, за них приходится платить терактами, но тем не менее — в Европе царит мир. Мечта националистов о «Белой Европе братских народов» означает войну и геноцид. Не лучшим образом обстоит дело и с памятью о Львове и Вильнюсу. Первый принадлежит Украине, второй Литве, количество жителей польской национальности в этих городах теперь гораздо меньше, чем до Второй мировой войны. И хотя помнить о том, что и Львов, и Вильнюс принадлежали Польше, что до сих пор и в Литве, и в Украине, и в Белоруссии проживают десятки, а то и сотни тысяч поляков не возбраняется — мечты о возвращении этих территорий вряд ли приведут к чему-либо хорошему.
Националисты любой страны (от Литвы до Германии и США), которые любят маршировать с файерами, пускаться в рассуждения о величии расы и своей нации, как правило упускают из виду, что настоящие патриоты — это те, кто работает врачами, учителями, учеными и даже дворниками или ассенизаторами.
«В конце пути придется рассчитаться»
Цитатой из песни Владимира Высоцкого можно подытожить флирт любой партии власти с национальными движениями.
Нынешние власти Польши, скорее всего, считают правых патриотичным цементом, который связывает польское общество, но последние становятся все более и более неуправляемыми. Националистам и ультраправым хочется власти, к которой они при благоприятных обстоятельствах обязательно протянут руки, как делали уже много раз до этого. Подобных примеров в истории множество. Как правило, все они закончились довольно плачевно. Рост влияния правых и ультраправых на внутреннюю и внешнюю политику страны приведет, скорее всего, к конфликтам с украинскими эмигрантами, число которых в Польше приближается к двум миллионам. Среди них, почти наверняка, есть ветераны АТО. В них силен украинский, национальный дух. Жесткая внешняя политика фактически означает отказ от улучшения отношений с Литвой и Украиной. Так или иначе, в конце пути придется рассчитаться. Только кому — политикам, националистам, простым гражданам или всем окружающим странам?
