В четверг 24 августа в большей части Латгалии — на востоке Латвии —начались сильные ливни, за 32 часа выпала почти трехмесячная норма осадков. Отдельные поселки оказались временно отрезанными от остального мира из-за размытых дорог. В 27 краях правительство объявило режим чрезвычайной ситуации.
Больше всего от ливней и затопления пострадали фермеры — значительная часть сельскохозяйственных угодий оказалась под водой. Ущерб, нанесенный крестьянам, исчисляется сотнями тысяч евро.
— Всю жизнь на селе — никогда такого не видел, — говорит Юрис Пойканс, хотя в его голосе не слышно особого удивления или возмущения — видимо, за последнюю неделю он уже не раз пересчитывал в голове убытки и успел смириться с ними. — На Лиго всегда сильный дождь, но чтоб вот так! Вода вот досюда доходила, — Юрис машет в сторону середины поля, где видна четкая граница между уже убранной и еще колосящейся пшеницей. — А дальше так вообще железную дорогу размыло, ну мы с вами туда доедем, посмотрим.
Юрис Пойканс
Мы с Юрисом стоим на краю одного из полей его внушительного хозяйства — 600 гектаров пахотной земли: в основном, пшеница — яровая и озимая, есть еще овес и горох. Раньше были бобы, но их тяжелее выращивать и сушить. Мимо нас проезжает трактор, поднимая столбы рыжей пыли — это тоже работник Юриса. Он выехал на подмогу: на соседнем поле, в паре километров, застрял второй трактор, нагруженный пшеницей, завяз в слишком влажной земле — самому теперь не выбраться, нужен буксир. На одном из тракторов работает сын Юриса, младший. Старший трудится на сушилке: сушит зерно после уборки урожая. Жена Юриса — бухгалтер. В общем, семейное предприятие.
Застрявший трактор вытаскивают на буксире
И сам Юрис, и его жена родом отсюда — из Карсавского края. Юрис всю жизнь проработал в поле — сначала в колхозе, потом в своем хозяйстве. Именно Карсавский край в пятницу стал эпицентром наводнения: сейчас, больше недели спустя, большая часть воды уже ушла. Но кое-где, особенно в низинах, стоит до сих пор и, скорее всего, до наступления холодов уже не уйдет до конца, так что про эту часть урожая можно забыть.
Вообще, успех любого фермерского хозяйства во многом зависят от прихотей природы.
— Выпадет слишком много осадков — плохо, — рассказывает Юрис. — Мало — тоже плохо. Тогда уж лучше, чтобы чуть-чуть больше нормы.
— Но не так, как в прошлую пятницу?
— Да уж, — усмехается Юрис. — Главное, чтоб теперь две недели не было дождей, тогда успеем убрать.
Это лето выдалось нестандартным по всем показателям. Обычно собирать урожай начинают уже в конце июля, крайний срок — первого августа. Но тут из-за постоянных холодов и редкого солнца к концу июля почти ничего не созрело, поэтому убирать стали только в середине августа. Вот и получилось, что до наводнения в хозяйстве Юриса собрали около четверти всей пшеницы. Фермеру обидно вдвойне: несмотря на холодное лето, в этом году урожай удался как никогда — готовились снять по шесть-семь тонн пшеницы с гектара. В Латгалии это большая удача, говорит Юрис, обычно удается пять.
Скошенное сено тоже пострадало от наводнения
У закупщиков зерна строгие нормы: для пшеницы, например, не больше 14% влаги — тогда ее можно продать дорого, порядка 140-150 евро за тонну. Каждый дополнительный процент влаги — минус три евро. Пшеницу, которая неделю простояла в воде, на зерно никто не купит — только на корм скоту. И стоить она будет гораздо меньше — 115-177 евро за тонну. И то, если удастся убрать — что тоже не факт. Там, где почва до сих пор слишком влажная, уж не говоря про те участки, где до сих пор стоит вода, не проехать ни комбайну, ни трактору.
Мы с Юрисом едем к соседнему полю — как раз тому, где увяз один из тракторов. У фермера внедорожник, но ведет он все равно осторожно — все время приходится объезжать глубокие ямы, заполненные водой. Особенно сильно размыло дорогу под мостом, под путями. Сама железная дорога, которая связывает Латвию с Санкт-Петербургом, тоже пострадала от ливня и наводнения — на несколько дней сообщение пришлось прекратить, поезда пускали в обход. Сейчас сообщение восстановили.
Соседнее поле пострадало больше первого — не столько от самого дождя, сколько от реки Шнитка, которая вышла из берегов. На реку в полном смысле слова Шнитка, честно сказать, не очень похожа — скорее так, ручеек. Но 160 мм осадков в течение 32 часов (почти трехмесячная норма) сделали свое дело.
Река Шнитка
Юрис рассказывает: Шнитка — давняя боль Карсавского края. Несколько лет назад государство взялось ее очистить на деньги из еврофондов. Но очистить смогли только часть — до самого города Карсава.
— Это же ребенку понятно! — Юрис активно жестикулирует. — Если в одном месте реку почистить, а в другом — нет, то получится затор. Так и вышло!
— А что с компенсациями? Вам уже что-то пообещали? — спрашиваю его.
— Да, говорят, что выдадут. На встрече с министром земледелия обещали. — Помимо своего хозяйства, Юрис занимается делами местного самоуправления в качества депутата. — Но там уж, как посчитают.
— А с министром у вас как, нормальные отношения?
— Да, с министром нам повезло, — отвечает Юрис. — Он у нас понимающий, прислушивается.
Железную дорогу уже восстановили, но под путями до сих пор сложно проехать
Под конец Юрис везет меня к соседям — показать их поля. Тут я начинаю понимать, почему фермер настроен довольно спокойно: ему, можно сказать, еще повезло. Значительная часть угодий Юриса находится от реки на сравнительно большом расстоянии — вода на пути к ним преодолевала естественные преграды и кое-где останавливалась, оседала. А вот соседу, у которого поле прямо у реки, совсем не повезло. Я сначала подумала, что здесь еще один водоем — оказалось, нет, пшеница. Точнее, раньше была пшеница, теперь на ее месте — вновь образованное неглубокое, но широкое озеро.
От ливня пострадали не только фермеры, но и Карсава — краевой центр. Город небольшой, на несколько тысяч человек, проехать его насквозь — пара минут. И как раз посередине города — та самая река Шнитка.
— В городе около десяти домов были затоплены — те, что стоят возле реки, — рассказывает председатель Карсавской думы Инара Силицка. — Вода стояла до крыльца, кое-где затопило полы. Это продолжалось около четырех суток. А еще один дом затопило настолько, что мы привозили его жильцам питьевую воду и еду — на лодке, по бывшему ржаному полю.
Дорогам тоже пришлось нелегко, хотя большую часть несколько дней спустя вновь открыли для транспорта. Но закладывать время на дорогу нужно с запасом: повсюду идут масштабные ремонтные работы.
Кабинет министров, как и сами фермеры, подсчитывает убытки от наводнения. В 27 краях объявлена чрезвычайная ситуация, которая продлится три месяца, при правительстве сформирован специальный координационный совет. Только на восстановление дорог потребуется, по предварительным подсчетам, около миллиона евро. Потери крестьян исчисляются сотнями тысяч, но компенсации придут не целиком и не сразу — каждое конкретное хозяйство будет рассматриваться индивидуально.
Дорога от Екабпилса до Резекне местами перекрыта на ремонт
Наводнение в Латгалии показало, что система мелиорации в Латвии далека от идеальной и требует срочной реконструкции, считает Мартиньш Тронс, эксперт общества «Крестьянский сейм» — организации, которая объединяет около девятисот хозяйств по всей Латвии. Юрис Пойканс, кстати, тоже входит в это общество, а сам Мартиньш — фермер, помимо лоббирования интересов крестьян на государственном уровне он занимается своим хозяйством.
— Система мелиорации принадлежит государству, но государство очень скромно вкладывает деньги в нее, — считает Мартиньш Тронс. — Оно очень полагается на деньги из еврофондов, но это деньги только на реконструкцию — а чтобы каждый день поддерживать эту систему, средств нет. Мы два или три раза писали письмо президенту, премьеру, в министерство финансов. В тот момент нас отвергли. Думаю, в этом году мышление у людей немного изменится. И премьер, и президент говорят сейчас об этих проблемах. Я надеюсь, что в этом году, когда будут идти дискуссия о бюджете следующего года, какие-то средства будут выделены.
Мартиньш считает, что государство обязано поддержать крестьян материально — ведь будь система мелиорации выстроена лучше, таких последствий наводнение не повлекло бы за собой. Большая проблема, которая возникнет сейчас у большинства крестьян, — обязательства перед закупщиками, которые они не смогут выполнить. То же самое касается обязательств по кредитам, которые есть у многих. «Важно, чтобы не было санкций по отношению к тем крестьянам, которые не смогут вернуть деньги в этом году», — говорит Мартиньш.
Премьер-министр Латвии Марис Кучинскис уже призвал банки отнестись к ситуации с пониманием и не применять санкции.
